— Да, я знаю: убивали людей и пытали тех, кто, по их мнению, на них доносил. Ужас! И это продолжалось годами! Как бы мне хотелось жить в те времена!

— Хочешь жить в те времена?… — эхом откликнулся Клод. Высота воротничка не позволяла ему повернуть голову, поэтому Клод был вынужден развернуться всем корпусом, чтобы взглянуть на Ричмонда. — Что за нелепая мысль!

— Нет! Только подумайте, как мы бы поразвлекались! Я имею в виду не только нас, но и всех, нам подобных. Стоит сделать лишь легкий толчок — и можно извлечь из банды пользу. Конечно же правительство и пальцем не шевелит. Но клянусь, сельские жители только и ждут, когда их кто-то возглавит! А, кроме того, оружие! Мы могли бы снабдить их оружием и сделать из них… Как вы называли нерегулярные войска, которые воевали в Испании, Хьюго?

— Партизаны, — ответил Хьюго, хитро подмигнув Ричмонду. — Так, значит, тебе все это поправилось бы? — И майор покачал головой. — Нет, парень. Как тебе может правиться то, чего ты никогда не пробовал?

— О, вы имеете в виду сжигание стогов и нанесение убытков сельскому хозяйству? Такого не случится! Могу предположить, что банда попыталась бы спалить наши дома, но мы бы стояли на часах! Да, и устраивали бы засады!

— Если тебе правятся такие забавы, то мне — нет, — объявил Клод. — Разрази меня гром, у тебя в голове какие-то ветряные мельницы!

Лорд Дэрракотт отодвинул стул и поднялся.

— Я больше ничего не желаю слышать! — прохрипел он. — Не знаю, что больше выводит меня из себя: проклятая мораль Хьюго или вздор, который ты несешь, Ричмонд! Мэтью, пошли со мной на два слова! Остальные могут присоединиться к дамам.

Неровными шагом милорд вышел из столовой, а Винсент, поднявшись, уточнил:

— Это следует рассматривать как приказ. Пойдем?

В тот вечер его светлость больше не показывался, но вскоре после того как был внесен чайный поднос, Мэтью присоединился к компании в гостиной, которая, за исключением отсутствовавшего Винсента, собралась за карточным столом. Когда Мэтью вошел в комнату, его жена как раз положила на стол свои карты, перевернув их под хор возмущенных протестов, на которые она ответила легкой торжествующей улыбкой.

— Черт возьми, мама, вы уже пятый раз выигрываете в «мушку»!

— Аурелия, это возмутительно!

— Тетушка! Это была моя последняя надежда! Вы общипали у меня все перья.

— Да у вас тут весело! — удивился Мэтью. — Крупные ставки?

— Нет, по маленькой, сэр, — ответил Ричмонд. — Мы слишком осмотрительны, чтобы делать большие ставки, когда играем с тетушкой.

— Ага! Значит, вы облегчили их карманы, моя дорогая?

— Еще как! — посетовал Клод. — Даже если бы сейчас она не выиграла, наверняка у нее оказался бы трефовый валет.

— Если только он не был у Хьюго. Хьюго, если вы опять спасли свои денежки…

— Нет, на этот раз нет! Моя удача — ничто по сравнению с везением ее светлости. Вам всегда выпадают такие карты, мадам?

— Вообще-то мне всегда везет, — подтвердила леди Аурелия. Она взяла со стола свой веер и ридикюль, а потом добавила: — Это было очень забавно. Жаль, что вы не видели, Мэтью. Мы так дурачились и шутили.

Мэтью никогда не видел, чтобы его жена шутила, не говоря уже о том, чтобы дурачиться, но воспринял ее утверждение не моргнув и глазом. Он также подчеркнул, что рад, когда его дорогая жена так хорошо проводит время.

— А где Винсент?

— Попросил его извинить, — объяснил отцу Клод. — Играть по маленькой — ниже его достоинства.

— Болван! — бросил Мэтью, нахмурившись еще сильнее.

Больше о Винсенте он не вспоминал до тех пор, пока не оказался с леди Аурелией с глазу на глаз. Он нашел ее светлость в пышном длинном пеньюаре, читающей увесистую книгу проповедей — неизменная привычка, пока ее горничная расчесывала ей волосы. Она подняла глаза и после минутного бесстрастного изучения лица мужа закрыла книгу, отложила ее в сторону и отпустила служанку.

— Ну, Мэтью?

Тот нервно шагал по комнате, наконец остановился и открыл цель своего визита. Он желает, чтобы леди Аурелия переговорила с Винсентом.

— Это будет бесполезно, — ответила она.

— Он ведет себя отвратительно! — со злостью бросил Мэтью. — Я до смерти от этого устал! Если кто-то и имеет право так презрительно относиться к присутствию в доме Хьюго, так это я. Хотя, я надеюсь, у меня достаточно самоуважения, чтобы не вести себя так, как ведет себя Винсент. Просто счастье, что Хьюго столь тупоголов, что не понимает, когда Винсент кусает его, но рано или поздно Винсент переступит черту, и тогда начнется скандал.

— Лично я не считаю Хьюго тупоголовым и не думаю, что он не подозревает о враждебном к нему отношении Винсента.

Мэтью вытаращил на нее глаза:

— Ума не приложу, почему вы так думаете, мадам? Что касается меня, то мне он кажется чуть получше чучела. С этими нескладными великанами всегда так: Бог мозгов недодал! Как подумаю о том, что будет дальше — этот олух на месте моего отца! — просто не знаю, как укротить свою злость. Но я не докатился до такого безобразия, как Винсент! Поверьте моему слову — если Хьюго на него затаит обиду, так ему и надо. Тогда… — И Мэтью замолчал, явно встревоженный. Но леди Аурелия ничего не сказала, и он, помедлив минуту, выложил настоящую причину своего беспокойства: — Не скрою, Аурелия, меня одолевают всякие мысли. Если они поссорятся, страшно сказать, какие могут быть последствия. Винсент способен на все: он — копия моего папаши!

Она спокойно взвесила его слова, прежде чем ответить:

— Меня очень огорчает его несдержанность, но не думаю, что Винсент зайдет столь далеко, что поссорится со своим кузеном, как вы себе вообразили, мой дорогой.

Хотя именно это он себе и вообразил, все же воскликнул:

— Боже правый, и мысли не было! Думать об этом просто непереносимо. — И Мэтью поспешно сделал еще один круг по комнате. — Если бы я только знал, как поступить! Я не понимаю Винсента. Я часто прихожу в ужас от его выходок. И от его характера. А тут еще его привязанность к этому месту. Можно подумать, он только и мечтает, как бы унаследовать это имение. Но это же абсурдно! А кроме того… Не буду говорить всего, что я чувствую по этому поводу…

— Вы опасаетесь, что Винсент может вызвать на дуэль своего кузена? — обеспокоенно поинтересовалась леди Аурелия. — Не думаю, что такое случится. Подобное совершают лишь с намерением лишить кого-то жизни, а это, мой милый, слишком неблаговидный поступок, и я уверена: ни один из наших сыновей не способен на такое.

— Нет-нет, конечно нет! — ответил Мэтью. — Господи, я надеялся… Аурелия, мой отец сказал мне сегодня вечером, что он желает, чтобы Винсент остался здесь на пару недель. И мне это не правится. Я осмелился возразить отцу, что умнее будет отправить Винсента восвояси, но вы ведь его знаете. Он никогда не слушает ничьих советов. Конечно, он становится таким… Однако я не за тем пришел, чтобы обсуждать его. Но не могу отрицать: я ужасно обеспокоен. Как жаль, что мне нужно быть в Лондоне на следующей неделе. Несмотря на то, что Винсент не имеет явного намерения довести ситуацию до… фатального конца, я не могу избавиться от предчувствия близкой ссоры. И я не колеблясь говорю вам, мадам: здесь давить на моего отца нельзя. У меня мелькнуло подозрение, что… Но это все чепуха, конечно. Прошу, не обращайте на это внимания.

— Конечно не буду, — ответила леди Аурелия. — Я считаю, что вы все преувеличиваете, и, хотя я доверяю вашему батюшке не больше вас — он мог бы повести себя по-иному, — я строго придерживаюсь мнения, что мы можем положиться на здравый смысл майора Дэрракотта. А в его добром расположении ко