Ее маленькая рука обхватила его уже возбужденное мужское достоинство, и Тирлох смущенно покраснел, услышав, как невольно повысился его голос.

— Потому что ты вел себя так, как будто это всего лишь обязанность, и ничего больше.

Она нежно поглаживала его, наблюдая, как он силится сдержать свое желание — это было забавное и волнующее зрелище.

— Я никогда не считал это обязанностью — ни твоей, ни моей.

Он закрыл глаза, наслаждаясь ласкающими движениями ее мягкой ладони.

— Ты выбрала опасное занятие, Плезанс.

— Занятие? И как же называется это занятие?

Он хрипло рассмеялся, дрожащими пальцами расстегивая ее сорочку.

— Есть пара названий, но они слишком грубы для твоих ушей, малышка Плезанс. О Боже, от твоих прикосновений можно сойти с ума!

Отстранив руку Плезанс, причинявшую ему нестерпимые мучения, Тирлох снял с нее сорочку. Ему хотелось заниматься любовью медленно, наслаждаясь каждым вздохом и содроганием. Однако, отбросив в сторону ее сорочку, он сильно усомнился в том, что сумеет растянуть удовольствие. «Господи, только бы она не узнала, какие сильные чувства я к ней испытываю! Каким беспомощным становлюсь в ее присутствии!» Швырнув на пол свои брюки, Тирлох медленно опустился в ее объятия.

— Чтобы до конца выполнить эту обязанность, — пробормотал он, легко касаясь губами ее губ, — тебе понадобится много времени, малышка Плезанс.

— Много времени?

Она тихо застонала от досады, так и не дождавшись от него более глубокого поцелуя.

— Я сделаю все возможное, чтобы растянуть этот срок. — Когда она начала его ласкать, он схватил ее руки и прижал их к медвежьей шкуре. — Не надо. Если ты будешь меня трогать, я лишусь последнего самообладания.

— Но я только-только научилась тебя трогать.

— Можешь трогать меня сколько угодно, но в другой раз. Сегодня я сам буду тебя трогать.

И он поцеловал ее — с такой томной жадностью, что у нее закружилась голова. «Наверное, нет ничего более опьяняющего, чем поцелуи Тирлоха», — подумала она, полностью отдаваясь во власть желания. Ей хотелось до конца прочувствовать его волнующие ласки, жаркие поцелуи и ту радость, которую вселяли в нее его хриплые слова. По крайней мере его страсть была настоящей, и весь этот огонь предназначался ей одной.

Она вскрикнула, когда его теплые, слегка нетерпеливые губы добрались до ее груди. Он отпустил ее руки, и она погрузила пальцы в его густые волосы. Тирлох медленно, но жадно ласкал губами ее сосок, и страсть ее нарастала. Она пыталась потереться о его тело, но он нарочно отстранялся.

Вскоре она поняла, что он задумал. Каждый его поцелуй, каждое прикосновение были тщательно выверены. Он очень медленно продвигался от ее груди к бедрам, потом к пальцам ног и оттуда опять вверх, к лону. Когда его губы дотронулись до мягких завитков у нее между ног, Плезанс на мгновение застыла и попыталась его оттолкнуть, но он схватил ее за руки, помешав ей это сделать. Одно касание его языка — и жаркая волна накрыла ее с головой, заставив забыть о первом потрясении. Когда она открылась для его интимных поцелуев, он отпустил ее руки. Плезанс вновь запустила пальцы в его шевелюру, удерживая его возле себя, и полностью отдалась лихорадке желания, возбуждаемой его ласками.

Чувствуя приближение развязки, она застонала, призывая его в себя, но он остался глух к ее мольбе и отправил ее одну в сладкую бездну желания. Не успела она прийти в себя и сообразить, что произошло, как Тирлох возобновил свои ласки. На этот раз он ответил на ее призыв и вошел в нее — напористо и сильно, уступив натиску собственного желания. Она поощряла его мощные толчки хриплыми словами и движениями тела, и они вместе взлетели к вершинам блаженства.

Плезанс лежала, не шевелясь и не открывая глаз. К ней постепенно возвращался рассудок. Она слышала, как Тирлох запер дверь дома и притушил огонь в очаге, и надеялась, что ей удастся притвориться спящей. Он поднял ее на руки, перенес в свою постель и лег рядом. Все это время она делала вид, что спит, однако, почувствовав на себе его пристальный взгляд, поняла: ее хитрость не удалась.

— Скажи, что тебя беспокоит, малышка?

Он слегка опустил одеяло, обнажив ее грудь, и увидел, как затвердели соски на холодном воздухе.

Она продолжала лежать с закрытыми глазами.

— Я бесстыжая.

— Я так не думаю. Если бы ты была бесстыжей, ты бы не лежала здесь вся пунцовая, как роза, и не жмурилась изо всех сил. Просто ты страстная женщина, и слава Богу. Возможно, ты будешь меньше смущаться, если узнаешь, что я так же, как и ты, только что пережил пугающе новые ощущения.

Она приоткрыла один глаз и взглянула на него, но не заметила в его лице ни тени лжи.

— Нет! Как ты мог делать то, чего не знаешь?

— Я не говорил, что не знал этого — знал, но никогда не пробовал. Мужчина постигает тайны любовной близости не только на личном опыте. В мужской компании три любимых темы для разговора: политика, деньги и искусство любви. — Лениво водя пальцем вокруг ее сосков и по ним, он продолжил: — У всех женщин, с которыми я спал, было много мужчин. Я получал удовлетворение, сделав всего несколько движений. С тобой все по-другому. Я знаю, что до меня к тебе никто не прикасался. И если на тебе есть мужской запах, то это мой запах. — Он усмехнулся и поцеловал оба ее соска. — И на вкус ты тоже очень приятна.

Она шутливо замахнулась на него кулачком, и он схватил ее в объятия.

— Так, значит, ты отрабатываешь на мне новую технику? — укорила она, догадываясь, что он планирует очередное путешествие в царство страсти.

Интересно, удастся ли ей на этот раз стать ведущей?

Она ласково погладила его живот и опустила руку ниже. Тирлох знал, что, как только она доберется до паха, его накроет мощной волной желания, и заранее приготовился.

— Мне бы хотелось попробовать кое-какие вещи, — пробормотал он.

— Вот как? Ну что ж, у меня тоже есть парочка желаний, — призналась она, мягко сжав в ладони его мужское достоинство и почувствовав, как он задрожал.

Тирлох расслабленно повернулся на спину и потянул ее за собой. Он не сопротивлялся ее ласкам, решив, что будет наслаждаться ими до тех пор, пока хватит выдержки.

— Вот как?

Он начал почти машинально гладить ее, не в силах противиться этому желанию.

Плезанс устроилась сверху, слегка задетая его снисходительным тоном. Пришло время показать Тирлоху, что она тоже умеет экспериментировать. Ей было приятно слышать, как он тихо и благодарно рычит в ответ на ее поцелуи. «Возможно, — думала она, — если я постараюсь и стану хорошей любовницей, это приблизит меня к его сердцу. Старики говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, однако то, что находится чуть ниже желудка, похоже, заслуживает еще более пристального внимания, которое гарантирует скорейший успех».

Тирлох довольно урчал, пока она нежно целовала его грудь. Он положил руки под голову, чтобы больше не отвечать на ее ласки и тем самым немного сдержать свою страсть. Ему хотелось как можно дольше растянуть эти сладостные мгновения. Однако ее дразнящие поцелуи опускались все ниже, и ему становилось все труднее обуздывать себя. Она начала поглаживать его бедра и ягодицы, и это еще больше распалило Тирлоха. Он почувствовал, что теряет самообладание, и окончательно сдался, когда ее теплые губы коснулись его мужского достоинства. Вскрикнув от удовольствия, он потянулся к ней, но она отстранила его руки. Тирлох был так удивлен, что даже не стал настаивать, а потом и вовсе обрадовался возможности насладиться тем пламенным желанием, которое вызывало в нем каждое ее движение. Хрипло зарычав, он усадил Плезанс на себя. К его восторгу, она почти без его помощи освоилась в новой позиции и быстро подвела обоих к пику наслаждения. Страсть была настолько бурной, что они потом долго лежали в объятиях друг друга, приходя в себя и отдыхая.

— Откуда ты знаешь, как это делается? — прошептал он, прижимая ее к себе и машинально прочесывая пальцами ее спутанные волосы.