Однако Балларда поблизости не было. Она уже собралась быстро найти своего озорного младшего брата и надрать ему уши так, чтобы они звенели весь день, но, повернувшись, попала прямиком в объятия Балларда. — Негодник! — воскликнула Кловер. — Ты напугал меня до полусмерти.

— Сердечко стучит? — спросил он, крепче прижимая ее к себе.

— Ну конечно! Оно всегда стучит, когда один большой Шотландец пугает меня.

Она обвила руками его шею, и он поднял ее, так что их лица оказались на одном уровне.

— И кровь быстрее побежала по жилам?

Он покрывал ее лицо поцелуями.

— Пожалуй.

— Слегка кружится голова? — спросил он, увлекая ее в густые заросли.

— Немного.

Она взвизгнула от удивления, когда он завернул за заросли березок в дальнем конце сада и резко опустил ее на землю, да так резко, что она почти упала на расстеленное на земле одеяло.

Сбросив сапоги, Баллард сел рядом с ней и, улыбнувшись, опрокинул жену на спину. Блеск в его глазах ясно говорил о том, с какой целью он увлек ее сюда.

Она огляделась вокруг, но не увидела ничего, кроме деревьев: перед ними был сад, а с трех сторон их окружал лес. Прекрасный, теплый, но не жаркий солнечный день создавал хорошее настроение. Место идеально подходило для занятий любовью, и Баллард знал об этом. Она не испытывала ни малейшего смущения или застенчивости при мысли о том, чтобы заняться таким интимным делом при свете дня. Напротив, от нахлынувшего желания у Кловер закружилась голова.

Она провела рукой по одеялу, на котором они лежали, и посмотрела на Балларда широко раскрытыми от восхищения глазами.

— Мой милый, я и не подозревала о твоих уникальных способностях. Не каждый земледелец способен выращивать одеяла в яблоневом саду.

Баллард с улыбкой взглянул на нее и поцеловал. После встречи с Потсдамом он бродил по саду, осматривал яблони, наслаждался тишиной, прекрасной погодой и вдруг неожиданно и страстно захотел увидеть Кловер. Было нетрудно заманить ее в сад, но он не был уверен, поддержит ли жена его желание насладиться красотой окружающей природы. Она отвечала на его поцелуи со своей обычной страстью, но уверенности в том, что Кло все воспринимает так, как он, у Балларда не было. Несмотря на то, что теперь она все реже и реже позволяла своей стеснительности сдерживать их страсти, любовные игры в саду при свете дня — это было слишком смело даже для него.

Он прервал поцелуи, перекатился на спину и привлек Кловер к себе.

— Потсдам пригласил нас к себе на обед в субботу через две недели, — сказал он.

— Это замечательно, — прошептала Кловер слегка озадаченно. Она была совершенно уверена, что Баллард хочет заняться любовью, но сейчас он вел себя так, словно хотел просто побыть с ней наедине и немного поговорить.

— Ты сделала замечательное дело — вырвала Уилли из лап Моррисея. Я опасался, что ты вернешься с пустыми руками. Представляю, как бы это расстроило тебя.

Он погладил ее по руке, размышляя, как, не смутив Кловер, дать ей понять, чего он на самом деле хочет.

Кловер поймала на себе его взгляд. Огонь страсти все еще горел в его глазах. Он действительно хотел заниматься с ней любовью, но по какой-то причине сдерживался. Она легла поудобнее и, сбросив туфли, довольно откровенно прижалась к нему грудью.

Баллард говорил о том, как замечательно юный Уилли впишется в их жизнь. Она время от времени подавала реплики, но все ее мысли были заняты тем, как перейти на более интимные темы.

Баллард никогда не был таким сдержанным, когда дело касалось занятий любовью. Более того, он постепенно освобождал ее от пут, наложенных строгим домашним пуританским воспитанием, и она весьма неплохо усваивала его уроки. А теперь очень забавно было сознавать, что именно она старается склонить его к занятиям любовью в этом прекрасном саду, а ее смелый и гораздо более опытный супруг отчего-то колеблется.

Ей придется соблазнить мужа, подумала она, улыбаясь про себя. Она сама была несколько шокирована своей смелостью, но это было приятное чувство, и она хотела насладиться им. Наиболее точно Кловер могла описать свое состояние словами «грешное блаженство». Она не была уверена, что ее сексуального опыта хватит на то, чтобы Баллард совершенно потерял голову от наслаждения, но ей очень этого хотелось. Кловер слегка улыбнулась и начала медленно расстегивать его рубашку.

Баллард чуть напрягся, боясь спугнуть каким-нибудь неловким движением неожиданно осмелевшие пальцы Кловер. Он хотел убедиться в том, что здесь, под сенью раскидистых яблонь, его жена действительно решила стать инициатором их любовных игр, и, конечно же, ему очень хотелось, чтобы она это делала с раскованной страстью и откровенным желанием, какие были свойственны ему. Совместная жизнь дала результаты, теперь жена стала восхитительно раскрепощенной в своих занятиях любовью, а теперь Кловер должна была сделать последний шаг и сама предложить ему заняться любовью.

— Ты считаешь, что мне жарко? — спросил он, посмеиваясь, когда она стянула с него рубашку.

— Мне так показалось, — пробормотала Кло, проводя рукой по его груди.

— Вообще-то, милая, действительно становится горячо.

Он коснулся ее губ, и она прошептала:

— Горячо — это означает хорошо, не так ли?

Он не успел ответить, как она начала целовать его. Ее поцелуй был энергичным и страстным, и Баллард крепче обнял ее и тесно прижал к себе. Она действовала очень смело, гораздо смелее, чем он мог себе представить, но у него не было ни малейшего намерения останавливать Кловер. Она делала именно то, чего он хотел, но ее ласки привели Балларда в легкое замешательство, поскольку Кло вдруг стала совершенно иной, и он уже не мог предсказать, как поведет себя его жена в следующий момент. Страстные поцелуи и дерзкие ласки окончательно пробудили его страсть, но Баллард пока еще пытался сдерживаться, чтобы посмотреть, как далеко она зайдет в своей смелости. Однако это не помешало ему расстегнуть ее корсаж, чтобы ощутить шелковистость женской кожи.

Она прервала свои поцелуи и, приподнявшись, села на него. Не отводя взгляда, Кловер распустила волосы, которые свободной волной рассыпались по ее плечам. Выражение страсти и удивления на его лице подстегнуло ее. Она расстегнула лиф платья, ослабила пояс и, встав в полный рост, позволила платью упасть к ее ногам. Небрежно двинув ногой, она отбросила его в сторону, потом поставила ногу ему на грудь, развязала подвязку и медленно сняла чулок. Баллард учащенно задышал, когда то же самое она проделала со вторым чулком. Сбросив короткие панталоны, она неторопливо, очень медленно сняла нижнюю рубашку и, посмеиваясь над стонами Балларда, вновь устроилась сверху. Так приятно было видеть страстное желание на его красивом лице и знать, что именно она пробудила в нем это чувство.

Кловер поцеловала Балларда, но когда он попытался обнять ее, она схватила его запястья и прижала руки к одеялу. Он легко мог вырваться, но не стал этого делать. Часто, когда он так пристально смотрел на нее, у Кловер возникали сомнения, все ли она делает правильно. На сей раз его взгляд лишь вдохновил ее. Она медленно и нежно начала целовать его стройное тело, спускаясь все ниже.

Он беспокойно двигался под ее нежными теплыми поцелуями и ласками. Он стонал и пытался выразить словами свое удовольствие, когда она стала языком рисовать замысловатые узоры на его животе. Кловер расстегнула его бриджи, а когда она начала стягивать их, Баллард привстал, помогая ей сделать это. Она провела рукой вверх и вниз по его ногам, потом робко поцеловала внутреннюю поверхность бедра, и у Балларда возникли опасения, что вскоре он потеряет способность спокойно лежать и наслаждаться ее прикосновениями и поцелуями. Ему страстно хотелось прикоснуться к ней.

Когда она коснулась теплыми губами его возбужденной плоти, он хрипло вскрикнул и запустил пальцы в ее густые волосы. Под напором ее ласк Баллард быстро терял контроль над собой, и последние остатки самоконтроля испарились, когда она взяла в рот его пенис. Он дернулся от пронзившего его удовольствия. Кловер замешкалась, но он положил руки на ее затылок, без слов умоляя не останавливаться. У него хватило выдержки совсем недолго смаковать это удовольствие, затем он подхватил ее под мышки и мягко, но настойчиво потянул вверх.

К его удивлению, Кловер все еще не потеряла контроль. Их тела слились, и она на секунду замерла,