но, очевидно, из-за этого-то она и была расстроена.

Как лодочники описывали Роеф? Медь, текущая рекой. Столько меди, что тамошние жители могут себе позволить делать из нее блюда и перегонные кубы. И Рагуса переправил вниз по реке Ром немало медных монет. Во всем этом общим звеном была медь — столь же драгоценная субстанция, как дрова или «черные брильянты» — уголь.

Хоро, должно быть, услышала все это от бродячих лицедеев. Уж если они столь оживленное место назвали «мрачным», они явно не имели в виду, что оно бедное или заброшенное. Скорее всего, они имели в виду, что оно негостеприимное: безлиственные леса, грязные реки, наводнения и оползни, и в придачу воры в каждом темном углу.

Конечно, бродячие лицедеи могли иметь в виду всего лишь своих зрителей, но все равно — зрители таковы, какова обстановка, в которой они живут. Даже в Священном писании сказано: «Дурное дерево родит дурные плоды, доброе дерево родит добрые плоды».

— Хе-хе… так просто тебя не одурачишь.

Лоуренс колебался, не зная, что ответить. Хоро видела его насквозь.

— Там рудокопы… их все больше и больше со временем. Я к этому уже готова.

Непохоже, чтобы эти слова шли от сердца. По тому, что было с ней в Пасро, она не могла не понимать, куда все идет сейчас. Когда боги становятся людям не нужны, люди находят свою собственную мудрость.

— Однако, ты.

Она ступила раз, потом другой — на камни, торчащие из реки близ берега. На третьем шаге она обернулась к Лоуренсу.

— Есть кое-что, что меня беспокоит. Когда ты делаешь такое лицо, мне становится трудно тревожиться о себе.

Эта девушка, пожалуй, чересчур гордая, порой в ущерб себе. Провести контратаку сейчас было бы легче легкого… но Лоуренс обнаружил, что не в силах вымолвить ни слова. Во-первых, он просто не мог взять и перестать волноваться за нее. А во-вторых, Йойтсу вполне мог оказаться в куда худшем состоянии, чем они ожидают. И тогда Хоро придется тяжко.

Но Хоро это не смущало. Она, похоже, чувствовала, что это неизбежно. И еще она чувствовала, что после трагической встречи с родиной сможет продолжать жить. Поразмыслив, Лоуренс осознал: все-таки Хоро — не юная дева, о которой можно судить лишь по внешности.

— Ну ладно уж… если все действительно окажется так плохо, я позволю тебе одолжить мне свою грудь. Но ты должен подать заявку заранее.

На подобные слова от такой девушки, как Хоро, можно дать лишь один ответ.

— С превеликим удовольствием.

— Хе-хе-хе… ладно, теперь твоя очередь. Что еще интересненького услышал ты?

Жестом она пригласила его пройтись, потом оглянулась на группку людей, собравшихся вместе и что- то обсуждающих.

— Сейчас, что же это было?.. Господин Рагуса говорил что-то…

В голове у Лоуренса по-прежнему царил туман после вчерашней попойки. Он не очень помнил, что было. Обычно-то все, что он видит и слышит, аккуратно раскладывается по полочкам.

Лоуренс постучал себя по голове.

— …Что-то очень забавное… но я не смеялся…

— Что-то о мальце?

Хоро указала на Коула, по-прежнему возящегося с чем-то на земле.

Память постепенно стала возвращаться.

— А, да! Э? Как ты?..

— Ну о чем еще вы могли говорить с тем лодочником? Вы ведь состязаетесь друг с другом за него, верно?

— Неверно… Рагуса, похоже, в него влюбился.

Они размышляли, как уговорить Коула, когда доберутся до Кербе. Даже если он изучит законы Церкви — если он сумеет через все это пройти, — он может и не осилить путь к сану высокопоставленного священника. С учетом этого Лоуренс считал, что лучшим вариантом для мальчика будет стать учеником Рагусы. Конечно, это было всего лишь его мнение.

Хоро, однако, сверлила его сердитым взглядом.

— А что насчет тебя?

— А что… насчет меня? — туманно переспросил Лоуренс и отвел взгляд. Он хотел принять Коула, но брать учеников ему было еще рановато. Были и другие причины.

— Я так долго ждала в Пасро, чтобы кто-то пришел и помог мне… но удача все не шла. Я разбираюсь в человеческих душах, уж поверь мне.

Внезапно Лоуренс обнаружил, что они с Хоро держатся за руки… он и не заметил, когда это произошло.

— И даже если он станет мне близок, он не будет твоим соперником.

Лоуренс демонстративно отвернулся и вздохнул; Хоро хихикнула. Он не знал, что сказать, и потому просто смотрел куда-то вдаль. Заметила ли она его подозрение? Почему, на его взгляд, она подталкивала Коула стать его учеником?

— В любом случае все идет хорошо. Когда я услышала, что наша лодка не может плыть дальше, я думала, здесь все куда хуже.

— Хочешь поскорее двинуться вперед, э?

Услышав слова Лоуренса, Хоро подняла глаза; на лице ее было какое-то непонятное выражение. Она не кивнула. Не покачала головой. Просто устремила взор куда-то в пространство и произнесла:

— Я желала спокойного путешествия, но, похоже, тебя вечно подстерегают опасности. И когда мне было совершенно нечего делать, кроме как думать, я немножко рассердилась.

Да, она действительно размышляла, отсчитывая на пальцах события прошедших дней. И отсчитанного было вполне достаточно, чтобы рассердиться. Возможно, она таки радовалась, когда они влезали в очередную заварушку, потому что это не оставляло ей времени размышлять и «немножко сердиться». Но чтобы Хоро сказала подобное вслух — это выглядело неожиданным; так что Лоуренса нарочно подтолкнул ее продолжать.

— Думаю, не очень-то хорошо быть слишком умной.

Лоуренс не сомневался, что она сейчас же нанесет ответный удар, потом он. Его разум уже планировал на несколько ходов вперед… но ответного удара не последовало. Странно. Он взглянул на Хоро; та хмуро смотрела на него.

— Слишком умной?

В ее лице был не гнев, скорее замешательство. Но Лоуренс не мог понять, откуда столь неожиданная реакция.

Они стояли, погрузившись в молчание. Наконец Хоро раскрыла рот.

— А.

Лоуренс беспокоился, что его поддразнивание разожжет новый огонь; он прекрасно понимал, откуда взялась эта атмосфера неловкости. Он и Хоро глядели друг другу в глаза, и время вновь остановилось.

Потом они разом вздрогнули и отвели взгляды.

— Ты ведь знаешь, я просто узнавала у них новости, так? Ты ведь не сделал каких-то странных выводов?

Лоуренс поднял бровь, пораженный. Конечно, он надеялся, что ошибается, но подозревал, что его догадка верна.

— Что за странная реакция… слишком уж много ты беспокоишься.

Лоуренс доверял своему чутью и потому выступил в его защиту.

— То же самое можно сказать и о тебе. Я вижу лишь одну причину, почему ты так активно подталкиваешь Коула, чтобы он стал моим учеником.