— Почему все-таки это так интересно, что там три лишних ящика?

— Трудно ответить… Скажем так: подобные загадки меня просто приводят в восторг. Но не беспокойся, я не собираюсь на этот раз влезать ни в какие бунты.

Пролистывая бумаги, он вскоре наткнулся еще на одну, принадлежавшую Торговому дому Джин. Если продолжит искать — почти наверное найдет и еще.

— …

Ему показалось, что Хоро хочет что-то сказать, и он поднял голову. Хоро вновь откинулась на борт лодки, сжимая в руках одеяло.

Ее хвост под балахоном колыхался — она была недовольна. Иногда ее мысли было так легко читать: «Конечно, Коул в первую очередь, но теперь, когда он ушел, ты должен думать обо мне». Лоуренс подивился, насколько эта его догадка близка к истине.

— Не хочешь помочь?

— …Может быть. Не особо.

Сейчас она напомнила Лоуренсу саму себя из того времени, когда своей показной скромностью пыталась заставить его купить яблоки. На лице ее было написано недовольство, но уши выдавали радость.

— Это название… Торговый дом Джин… Я хочу найти еще бумаги, где они упоминаются. Ты ведь из-за этого не затоскуешь до слез, нет?

— Во всей этой куче?..

— Да.

Коул купил довольно много бумаг. Их носили в котомках и в руках, так что часть из них были изрядно помяты. На некоторых повсюду виднелись следы пальцев, другие начали выцветать. Очень разношерстная подборка, написанная множеством разных людей.

Лоуренс передал Хоро где-то сотню листов, и они вдвоем принялись искать упоминание Торгового дома Джин. Лоуренс мог в считанные секунды определить, что за бумага перед ним, и это помогало ему сразу понять, где искать название торгового дома. Но от Хоро чтение требовало большой сосредоточенности.

То, как она время от времени исподтишка кидала взгляды на Лоуренса, явственно выдавало ее встревоженность. Хоро ни за что не желала признавать, что Лоуренс хоть в чем-то лучше, чем она. Лоуренс сделал вид, что не замечает ее взглядов, и стал перебирать бумаги медленнее.

— Но, ты…

— Хмм?

Хоть Лоуренс и замедлил чтение, все равно он был быстрее Хоро. Она хотела попросить его читать еще медленнее? Или ему уже начинает мерещиться?

Хоро прекратила читать. Опустила бумаги и уставилась куда-то в пространство.

— Случилось что-то?

— Нет… ничего.

Хоро покачала головой и посмотрела на бумаги у себя в руках. Но, какой бы великолепной лицедейкой она ни была, такое вот «ничего» никак не могло сработать.

— Если тебе нужно внимание, не надо показывать это так явственно.

Лоуренс забеспокоился, не рассердится ли Хоро, но она была превыше этого. Она улыбнулась, словно насмехаясь над самой собой, потом выровняла свою стопку бумаг.

— Глупый вопрос только что пришел мне в голову.

Она подобрала одну из бумажек и прищурилась, глядя на нее.

— И какой же?

— Действительно глупый… Вот интересно, на что он похож, этот город, куда мы плывем?

Услышав это, Лоуренс обернулся и кинул долгий взгляд в сторону низовьев реки. Даже намека на Кербе еще видно не было.

Он не мог объяснить почему, но он чувствовал, что голос Хоро содержал нечто большее, чем просто слова. Не говоря уже о том, что если она называла что-то глупым, обычно все было совсем наоборот.

— Я всего несколько раз проезжал мимо него. А в самом городе, признаться, вообще ни разу не был.

— Это неважно… какой он?

Если бы это было действительно неважно, Лоуренс вполне мог бы и подшутить над ней, но… Он напряг память.

— В общем, река заканчивается большой дельтой. В самом городе люди и не живут вовсе. Там в основном постоялые дворы, склады… менялы и лавки… и много людей ходят. А все дома, где они живут, стоят вдоль дельты к северу и к югу от города. Вообще-то вся дельта и называется Кербе, хотя ее отдельные части друг с другом связаны плохо.

— А. А.

Хоро смотрела на лист бумаги у себя в руках, но было бы чересчур оптимистично полагать, что она его читала.

— Как-то раз я был на большом торговом корабле, который плыл в далекие страны. Кербе был одним из портов, где мы останавливались, чтобы пополнить припасы. Корабль был слишком большой, чтобы зайти в дельту, — там было слишком мелко. Так что мы остановились рядом, между мелкими лодками.

Лоуренс прервался, чтобы понаблюдать за реакцией Хоро. Ему казалось, что его объяснение — плохая замена собственным впечатлениям; но Хоро, похоже, была другого мнения.

— И что ты там видел, в дельте?

Прямо перед ее глазами была бумага, но, Лоуренс подозревал, смотрели они куда-то далеко-далеко, сквозь нее. У Лоуренса было ощущение, что он ведет через Кербе слепого человека, рассказывая ему все в подробностях. Но высказать это вслух не осмелился.

Хоро повернулась к нему и взглядом попросила продолжать. Лоуренс, тщательно подбирая слова, заговорил вновь.

— Ээээ… когда мы подошли к дельте, первое, что мы увидели, — разбитые корабли, севшие на рифы… почему-то они мне напомнили ворота. А дальше был рынок, очень шумный и многолюдный. Но там были не мелкие палаточки, там все продавали в больших количествах. Проще говоря, это был специальный рынок для торговцев. Все грузы начинали свой путь здесь, заканчивали, возможно, в каких-нибудь далеких странах… а, и да: там было множество домов развлечений для моряков… это… так что и тебе там будет чему порадоваться.

Он пожал плечами. Хоро в ответ улыбнулась.

— И было много громадных таверн, из них всегда доносилась музыка… и смех.

Хоро чуть кивнула, но головы не подняла.

— А куда шел тот корабль?

— Тот корабль? Который?

— Тот, на котором был ты.

— А, он отправился на юг вдоль побережья материка, до города под названием Йордос. Там полно людей с умелыми руками. В основном корабль перевозил янтарь с севера на юг. Йордос знаменит своими поделками из янтаря. Он ближе к югу континента, чем Паттио, где мы с тобой заблудились в подземелье, и Пасро, где мы встретились. Вода в море была теплее, но темнее.

В те годы Лоуренс был моложе и беззаботнее; у него не было еще лошади и повозки. Вольный ветер путешествий он ценил больше, чем саму жизнь. Впрочем, этого он сейчас говорить не стал.

Плыть на лодке по реке и плыть на корабле по морю — совершенно разные вещи… на море было гораздо хуже. Лоуренсу тогда пришлось взять мех с водой размером с бычий мочевой пузырь и обращаться с ним очень бережно, чтобы при качке не пролилось ни капли.