– Это проделки Вениты.
– Этой кухарки?
– Именно. Только мне непонятно, почему она хочет тебя прогнать.
Сбитая с толку, Дэни забралась в кровать и подвинулась, оставив место для Троя.
– Но почему несколько старых костей и перьев должны были меня напугать?
– Люди боятся колдовства. Геркулес был бы сейчас уже на полпути к Новому Орлеану, если бы она положила их в его постель. Завтра я поговорю с ней.
– Не надо. – Дэни решительно покачала головой. – Позволь мне поговорить с ней. Я могу сама о себе позаботиться, Фонтейн. К тому же, я хочу посмотреть, что представляет из себя эта шаманка. Давай сейчас не будем об этом. Ты обещал полежать со мной, пока я не усну.
Матрас прогнулся под его телом, когда Трой, одетый, лег на кровать рядом с ней. Дэни расслабилась, с удовлетворением ощущая прикосновение свежих простыней и тепло тела Троя. Мягкая постель, полный желудок и усталость сделали свое дело, и очень скоро, несмотря на свое желание, она погрузилась в сон.
Лежа возле Дэни, Трой с трудом подавлял в себе желание сунуть руку под ее тонкую ночную рубашку и погладить ее безупречное тело. Постепенно дыхание ее стало глубже, и он понял, что она заснула. Маленькая плутовка! Он улыбнулся в темноте. Кажется, эта охотница сама попалась в капкан, который поставила для него.
Он придвинулся к спящей Дэни, обнял одной рукой и продолжал лежать с открытыми глазами, безуспешно пытаясь не думать о своем недавнем разговоре с Деверо. Агенту Деверо в конце концов удалось получить информацию о Константине Рейнольдсе и установить его местонахождение. Как выяснилось, он долго жил в Париже, Лондоне, Белизе, а затем поселился на острове Тобаго в Карибском море. Владелец крупной плантации сахарного тростника, Рейнольдс был так уверен в своей недосягаемости, что жил под своим настоящим именем.
Трой погладил пальцами руку Дэни повыше локтя. На какое-то мгновение у него поя вилось желание просто заплатить Леверету за информацию и окончательно отказаться от всей этой затеи. Теплая и реальная женщина, лежащая в его объятиях, готова подарить ему свою любовь! Почему он должен покидать ее и бросаться в погоню за призраками прошлого? Ответ на этот вопрос напрашивался сам собой. Потому что призраки эти будут преследовать его всю жизнь, если он не воспользуется представившейся возможностью и не изгонит их.
И все же его совсем не радовала мысль о предстоящей разлуке с Дэни. Он не может сказать ей, куда едет. Возможно, он даже не предупредит ее о своем отъезде. Так им будет гораздо легче расстаться.
Но разве она не заслужила того, чтобы он объяснился с ней?
Устав от этих противоречивых мыслей, он закрыл глаза и прижался губами к ее виску. Во сне она повернулась к нему, натягивая на себя простыню. Осторожно, чтобы не разбудить Дэни, Трой накрыл ее и себя одеялом и попытался уснуть.
– Мистер Трой, если вы не хотите, чтобы ваша бабушка оторвала у вас самые сокровенные части тела, то лучше вставайте и уходите через балкон, потому что миз Лэйаль уже идет сюда по коридору с Неолой. Она хочет поговорить с миз Дэни.
Этот громкий шепот разбудил Дэни. Она села в постели и посмотрела заспанными глазами сперва на массивную фигуру склонившегося над ними слуги Троя, а затем на самого Троя, который отбросил одеяло и соскочил с кровати. Геркулес подхватил сапоги хозяина и выбежал на балкон, указывая путь к спасению. Чувствуя себя зеленым юнцом, которого поймали с его первой женщиной, Трой, прежде чем последовать за слугой, повернулся к Дэни, пожал плечами и виновато улыбнулся.
Его смущенный вид развеселил Дэни. Она широко улыбнулась и шепнула вслед мужчинам:
– Спасибо вам, ребята!
Она начала торопливо расправлять простыни, и в этот момент в дверь постучали. Пододвинув подушку к изголовью кровати, она снова легла, накрылась одеялом и крикнула:
– Входите!
Вошла Лэйаль Фонтейн, а за ней – негритянка Неола, несущая поднос с фарфоровыми чашками, блюдцами и кофейником. Высокая старая женщина с благородной осанкой, казалось, заполнила собой комнату, когда, строго взглянув на служанку, велела ей пододвинуть к кровати Дэни маленький столик и стул, украшенный витиеватой резьбой.
Дэни, наблюдавшая за происходящим с постели, спросила:
– Мне встать?
Лэйаль, наливавшая дымящийся кофе со сливками в широкую, как блюдце, чашку, посмотрела на нее с удивлением, словно не ожидала увидеть в комнате.
– Разумеется, нет. Пожалуйста, оставайтесь там, где вы есть.
Лэйаль расправила свою широкую черную юбку и опустилась на стул. Ее чернокожая служанка продолжала топтаться сзади.
Дэни решила, что Неоле около сорока лет. Среднего роста и телосложения, она была в простом домотканом платье; волосы ее были прикрыты платком. Кожа Неолы была гораздо светлее, чем у Геркулеса, и внимание Дэни привлекли ее золотистого цвета глаза. Она была дочерью Вениты, кухарки. Дэни попыталась вспомнить имя мужа этой женщины… Морис! Садовник и работник в конюшне. Хотя Дэни очень хотелось спросить Неолу о шаманских проделках ее матери, она сохраняла молчание и ждала, что скажет Лэйаль.
Лэйаль внимательно рассматривала девушку, подметив ее взъерошенные волосы и заспанные глаза. На подушке рядом с головой Дэни была вмятина от другой головы, и она сделала правильный вывод, что внук ее провел ночь в этой комнате. Дверь, ведущая на балкон, была открыта – очевидно, Трой в спешке забыл ее закрыть. Чтобы защититься от холодного воздуха, Лэйаль стянула на груди края шали, лежащей у нее на плечах, и подала Неоле чашку с ароматным, щедро посахаренным кофе. Женщина подошла к Дэни и
