– Да, – ответила она кротко.
– И во-вторых – не беспокойтесь особенно о том, как вам вести себя в городе. Я знаю все, что нам нужно знать. Вы только наблюдайте за другими женщинами и делайте все так, как делают они. Остальное я беру на себя. Вы слышите?
– Да.
– И еще одно. Когда мы доберемся до города, вы не должны вести себя так, как будто я ваш лучший друг. Помните об этом. Вы юная леди, а я негр, к тому же такой большой. Потом вы поймете, что некоторым людям не нравится такая комбинация. Вы поняли меня, девочка?
– Да, – ответила она, хотя совсем не была уверена, что поняла его.
– Стучаться не обязательно. Входите сразу.
Геркулес слегка подтолкнул Дэни к двери офиса Леверета Деверо. Она подняла глаза я прочитала надпись над дверью:
– «Ад-во-кат». – Пожала плечами и спросила: – Ты уверен, что тебе нельзя войти со мной?
– Нельзя, – ответил он твердо. – Так не делают. Вы леди и пришли сюда по делу. Я хочу, чтобы вы вели себя так, как подобает в таких случаях.
Но каждый раз, когда я встречалась с этим человеком, он смотрел на меня, как койот на хромого зайца.
– Входите.
Лез… – взмолилась она.
Входите! Вы хотите найти мистера Троя или нет?
Она чертыхнулась вполголоса, и он укоризненно покачал головой. Этот человек был так же суров с ней, как Лэйаль во время занятий чтением.
Войдя в хорошо обставленную приемную Леверета Деверо, Дэни с удивлением подумала о том, как круто переменилась ее жизнь с тех пор, как она покинула горы, где все было просто и понятно. Теперь ее руки в перчатках сжимали небольшой ридикюль, наполненный деньгами, которые она только что получила в банке. Чувствуя себя беспомощной в длинном желто-розовом платье, она попыталась натянуть повыше на плечи мягкую кашемировую шаль. Без винтовки Дэни чувствовала себя беззащитной, и если бы не длинный нож, привязанный к ее бедру, она вообще не осмелилась бы ходить по улицам города. Одно дело – наряжаться в стесняющие движения юбки дома и совсем другое – сознавать, что любая твоя попытка бежать неизбежно окончится падением.
Ждать ей не пришлось. Деверо, услышав звон колокольчика над дверью, вышел в приемную из своего кабинета, чтобы встретить посетителя. Его блестящие каштановые волосы были аккуратно причесаны на косой прибор, зеленые глаза окинули ее оценивающим взглядом. Дэни потребовалось немало самообладания, чтобы не сжаться под этим взглядом. Она была полна решимости получить от этого человека нужную ей информацию.
– Мисс Уиттикер, какой приятный сюрприз! Что привело вас в город?
– Я пришла к вам по личному делу, мистер Деверо.
– Пожалуйста, называйте меня просто Леверетом, – сказал он, проводив ее в свой кабинет. – Все мои друзья называют меня так.
Дверь за ними, звякнув, захлопнулась, и Дэни почувствовала, что напряглась каждая мышца ее тела.
– Садитесь, мисс Уиттикер, садитесь.
Она села. Сам он уселся на ближайший к ее креслу угол стола. Дэни откинулась в кресле и заставила себя сделать вид, что она чувствует себя уютно в его присутствии, но при этом она почти ощущала тепло, исходящее из его ярко-зеленых глаз, смотрящих на нее в упор. «Это быта плохая затея, – подумала она. – Плохая с самого начала».
Чем я могу вам помочь?
Она вспомнила наставления Геркулеса и отпустила края своей шали. Деверо наклонился вперед.
Вы должны сказать мне, где сейчас Трой.
Этот прямолинейный ответ, казалось, ничуть не смутил его.
Почему вы так уверены, что я знаю, где он находится?
В новогоднюю ночь вы разговаривали с ним больше часа. Вскоре после этого он уехал.
– Может быть, я смогу вам помочь, если вы скажете, почему вас вдруг заинтересовало его местонахождение.
– Я хочу знать.
Вы, часом, не собрались ехать за ним, а? – Деверо уселся на столе поудобнее.
– Совсем нет, – солгала она. – Просто от него нет известий, и его бабушка сходит с ума от беспокойства.
– Вы не умеете лгать, мисс Уиттикер. Ни за что не поверю, чтобы Лэйаль Фонтейн сходила с ума из-за чего-либо. Она очень сильная женщина и не обнаружит свой страх, даже если почувствует его.
– В таком случае, вы угадали. – Она решила сказать ему правду. – Я собираюсь ехать за ним.
– Именно по этой причине Трой заставил меня дать ему обещание, что я никому не скажу, куда он уехал. Об этом не может быть и речи.