— Итак, что у тебя с тигром? — спросила она, нанося удар прямо в сердце разговора.

— Куинн — тот, с кем я сейчас встречаюсь, — сказала я. — Мы не можем оставаться вместе надолго из-за его работы, но мы будем на саммите.

Куинн был нанят для проведения некоторых ожидающихся на саммите церемоний и ритуалов. Он будет занят, но я буду пользоваться каждой возможностью побыть с ним рядом, и уже была возбуждена этой перспективой.

— Мы вместе проведем месяц после саммита, — сказала я Пэм.

Ой-ой-ой, может быть, я была чрезмерно откровенна в этом. Улыбка исчезла с лица Пэм.

— Сьюки, я не знаю, в какие там странные игры ты и Эрик собираетесь играть, но для нас это не хорошо.

— Да, не собираюсь я ни во что играть! Ни во что.

— Ты, может, и не собираешься, а у него все по-другому. Он теперь не тот, что был до того времени, которое вы провели вместе.

— Я не знаю, что могу сделать по этому поводу. Вот. — проговорила я тихо.

— Я так не думаю, но надеюсь, что он сможет разобраться в своих чувствах к тебе. Он не любит конфликты. Он не любит быть привязанным чувствами. Но он уже не такой беззаботный вампир, каким был раньше, — сказала Пэм.

Я пожала плечами.

— Пэм, я настолько искренна с ним, насколько вообще могу быть. Может, он озабочен чем-то другим? Мне кажется, ты преувеличиваешь мою значимость в мироустройстве Эрика. Если он и питает какую-то вечную любовь ко мне, то совершенно точно не говорил мне об этом. И я никогда не встречалась с ним. И он знает о Куинне.

— Он заставил Билла признаться тебе, не так ли?

— Ну, Эрик был там, — сказала я неуверенно.

— Как ты думаешь, Билл когда-нибудь рассказал бы тебе это, если бы Эрик не заставил его?

Я сделала все возможное, чтобы забыть ту ночь вообще. На задворках мозга я понимала, что странный выбор времени для разоблачения Билла был далеко не случайным, но просто не хотела думать об этом.

— С какой стати, как ты думаешь, Эрику было настолько не глубоко плевать, зачем Билла отправили это сделать, и тем более с какой стати он стал бы открывать это человеческой женщине, если бы у него не было неуместных чувств к тебе?

Я бы никогда не поставила бы вопрос таким образом. Я была настолько уничтожена признанием Билла — королева подослала его соблазнить меня (по необходимости), чтобы получить мое доверие, — что я даже не задумалась о том, почему Эрик поставил Билла в ситуацию, когда он был вынужден рассказывать мне об интриге.

— Пэм, я не знаю. Слушай, я работаю здесь, и тебе нужно заказать что-нибудь выпить. Я должна позаботиться о других моих столах.

— Первую отрицательную, тогда. TrueBlood.

Я поспешила достать напиток из холодильника, подогрела бутылку в микроволновке, хорошенько встряхнула, чтобы убедиться, что нагрев был равномерный. Содержимое, которое покрывало стенки бутылки, выглядело отталкивающе, но, безусловно, на вид и вкус это была настоящая кровь. Однажды у Билла я отлила несколько капель в стакан, так что могла судить об этом на собственном опыте. И насколько я могла судить, питьевая синтетическая кровь была точно такой же, как питьевая настоящая кровь. Биллу она нравилась, хотя он не единожды отмечал, что «букет» был не тот; ощущения от вгрызания в плоть, чувство сердцебиения живого человека — вот, что «оживляло» существование вампира. Булькнуть из бутылки — не то дело. Я взяла бутылку и бокал для столика Пэм и разместила их перед ней, наряду с салфеткой, конечно.

— Сьюки?

Я подняла глаза и увидела, что пришла Амелия.

Моя соседка приходила в бар достаточно часто, но я была удивлена увидеть ее сегодня вечером.

— Что случилось? — спросила я.

— Гм… Привет, — обратилась Амелия к Пэм.

Я обняла Амелию в жатых легких брюках, изящной белой рубашке-гольф, и в той же степени белых теннисных туфлях, и взглянула на Пэм, бледные глаза которой были шире, чем я когда-либо их видела.

— Это моя соседка, Амелия Бродвей, — сказала я Пэм.

— Амелия, это Пэм, вампир.

— Приятно познакомиться, — сказала Пам.

— Клевый прикид, — заметила Амелия.

Пэм выглядела довольной.

— Ты тоже выглядишь очень мило, — сказала она.

— Ты из местных вампиров? — спросила Амелия. Амелия ничто, если не тупая. И болтливая.

— Я помощница Эрика. Ты же знаешь, кто такой Эрик Норманн? — спросила Пэм.

— Конечно, — ответила Амелия — Это белокурый лакомый кусочек пламенной любви, который живет в Шревпорте, верно?

Пэм улыбнулась. Ее клыки немного обнажились. Я перевела взгляд с Амелии на вампиршу. Боже правый.

— Возможно, ты захочешь посмотреть бар как-нибудь ночью? — сказала Пэм.

— Почему нет, — ответила Амелия, но так, как словно ей было все равно. Будет строить из себя недотрогу. Где-то минут десять, насколько я знаю Амелию.

Я отошла на сигнал клиента из-за другого стола. Краем глаза я видела, что Амелия села к Пэм, и они говорили до тех пор, пока Амелия не поднялась и не встала у стойки бара, в ожидании моего возвращения.

— И что принесло тебя сюда сегодня вечером? — спросила я, возможно слишком резко.

Амелия подняла брови, но я не собиралась извиняться.

— Я просто хотел сказать, что тебе звонили домой.

— Кто?

— Куинн.

Я чувствовала, что улыбка расползлась по моему лицу до ушей.

— Что он сказал?

— Он сказал, что он хочет видеть тебя в Роудсе. Он уже скучает по тебе.

— Спасибо, Амелия. Но ты могла бы просто позвонить сюда, или сказать мне, когда вернусь домой.

— Но мне было немного скучно.

Я знала, что это случится, рано или поздно. Амелия нуждалась в работе, работе на полный рабочий день. Она покинула свой город и своих друзей. Даже несмотря на то, что она покинула Нью-Орлеан до «Катрины», она страдала практически каждый день после бури, в результате которой был разрушен город. Амелия скучала и по колдовству тоже. Я надеялась, что она подружиться с Холли, другой барменшей и посвященной викканкой. Но после того, как я представила их друг другу, и они некоторое время поболтали, Амелия сказала мне угрюмо, что она и Холли были очень разного рода ведьмы. Амелия сама (как она считала) была действительно ведьма, а Холли была викканка. Амелия испытывала плохо завуалированное презрение к вере виккан. Один или два раза Амелия встречалась с ковеном Холли, отчасти, чтобы не терять навыков… и отчасти потому, что Амелия тосковала по компании других практиков.

В то же время моя соседка была очень озабочена тем, что ее могут обнаружить ведьмы из Нью- Орлеана и заставить заплатить высокую цену за ошибку при превращении Боба. Стоит добавить еще один эмоциональный слой, так как после «Катрины» Амелия переживала за безопасность этих же бывших соратников. Она не могла узнать, все ли у них было хорошо, без того, чтобы в результате не раскрыться.

Несмотря на все это, я знала, что придет день (или ночь), когда Амелия будет достаточно обеспокоена, чтобы взглянуть за пределы моего дома, двора и Боба.