потому что замок Далси стоит у подножия гор, которые называют Пять Сестер Кинтейла. Сам Дуглас и двое его сыновей несколько лет назад были убиты воинами нашего клана.
– Как это случилось? – негромко спросила Элспет.
Рори фыркнул, точно глупее вопроса не слышал.
– Мы разбили этих сопляков. Напали во время их набега. Уж сколько поколений наши кланы не перестают враждовать! – Он скрестил на груди волосатые руки и уставился прямо в глаза Элспет; едва ли выше ее ростом, этот коротышка весил как минимум вдвое больше. – Сам-то я тогда был ребенком, но рассказы слышал, – продолжал он. – Рассказы о том, что оставшиеся в живых сыновья Макрея рыскали точно обезумевшие горные львы, нападая на любого, кто носил имя Макдональд. День и ночь они были в седле – сжигали дома, уводили скот, убивали всех, кто попадался под руку.
– И что? Ты их за это винишь? Вы с братьями поступаете точно так же. Фрейзеры каждую ночь ждут вашего нападения.
Он угрюмо взглянул на нее:
– Макрей совершали набеги в одиночку. Их было всего трое. Трое братьев, почти мальчишек. Но сколько ж они натворили дел! Никто не мог их остановить. Вскоре о них уже ходили легенды. Мама, помню, пугала нас бешеными Макреями, говорила, что они заберут нас, если мы не будем слушаться. – Он покачал головой. – Через год или около того эти ненормальные оставили нас в покое. Одного убили. Второй умер. А третий, младший сын Дугласа, говорят, уехал в Эдинбург. – Рори обжег ее взглядом. – И теперь он стал твоим мужем! – протянул он, точно не веря сам себе.
– Макрей, – вдруг подал голос Найал. – Бешеный Макрей.
Элспет вспомнила страшный шрам на теле Дункана, вспомнила и то видение, что явилось ей, когда она дотронулась до спины… Боль и гнев ощутила она тогда в Дункане. Теперь она знала, что за горе хранит в своем сердце ее муж.
Она гордо вскинула голову.
– Да, мой муж – тот самый неистовый Макрей из Далси, – сказала она. – Он заставит вас заплатить за это похищение.
Рори что-то злобно буркнул себе под нос и двинулся к ней. Элспет отшатнулась, но он успел поймать ее за накидку и грубо дернуть на себя.
– Ты должна была выйти за меня! – рявкнул Макдональд. – Для того я и увез тебя из дома старой ведьмы. Но теперь… – Он отшвырнул ее с хриплым и гадким ругательством.
Элспет упала на спину, у самой ее головы в осеннюю жухлую траву опустился кожаный ботинок Рори.
– Но теперь ты – жена заклятого врага нашего клана. Слушай-ка, Найал, – окликнул брата Рори, – кажется, я нашел способ отомстить бешеным Макреям за весь наш клан.
– Месть, – прорычал Найал, точно наслаждаясь самим вкусом этого слова.
Рори рывком сдернул с Элспет накидку, да так грубо, что она крутанулась на земле. Оставшись в длинной сорочке, плотных штанах и высоких ботинках, она затаила дыхание, не смея сказать хотя бы слово, не смея пошевелиться.
– Только сначала, – с мерзкой плотоядной улыбкой заявил Рори, – я получу то, что принадлежало мне по праву и чем попользовался Макрей!
* * *
Ночь была холодной, долина непроглядно-черной, как тропа самого дьявола. Дункан скакал бок о бок с Магнусом. Лица обоих были мрачны и напряжены. Мерное цоканье копыт – созвучно гулкому биению сердца Дункана.
Две ночи назад они вернулись к хижине Беток, оставив бесплодные попытки найти братьев Макдональд. Хью и Келлам сразу отправились в Гленран, а Дункан с Магнусом решили переночевать здесь же, у Беток. Вымотанные до предела, они все-таки не захотели тревожить вдову и малышку, а потому завернулись кто в накидку, кто в плащ и устроились прямо во дворе, моментально окунувшись в омут небытия. Незадолго до рассвета Беток растолкала Дункана и сообщила страшную новость.
Вот уже два дня, как пропала Элспет.
Следов борьбы, по словам Беток, не было, но во дворе валялась брошь, которой Элспет закалывала накидку…
– Ее похитил Рори, – твердо заявила Беток. – Это сделал Рори Макдональд!
В темных мудрых глазах знахарки светились сочувствие и тревога.
– Они отправились на запад, – сказала она Дункану, – к морю. Вот и пришло время тебе отблагодарить меня, Дункан Макрей. Седлай коня. Найди Элспет и верни домой. Ей грозит опасность.
– Я ее найду, – пообещал тогда Дункан. – Но не из благодарности. Ради самого себя.
Он не забыл тоскливую боль, пронзившую сердце… он по-прежнему терзался той же болью.
Выпрямившись во весь рост, едва не касаясь головой низкого потолка хижины, Дункан сдернул с плеч черный плащ.
– Накидка осталась в Гленране, – обратился он к Беток. – Мне придется одолжить у вас другую.
Беток ушла в соседнюю крохотную комнату и вернулась с накидкой в темно-синюю и зеленую клетку – любимые цвета Фрейзеров. Дункан принял ее без улыбки, набросил и застегнул свободный край. Лицо его было мрачно, сердце отбивало древний воинственный ритм. Живой огонь растекался по жилам; кровь неистовых Макреев взывала к мести.
Открыв сундук, Беток достала завернутый в шерстяную ткань меч и торжественно протянула Дункану.
