«Я ведь и сама наполовину валлийка», – неожиданно подумала Анна.
– Да? Так кто же, по-вашему, я? Африканец или ямаец?
– Ямаец?
– Вот видите! – с видом победителя произнес Майк. – Вы даже не можете различить. Вот в этом-то и проблема с такими, как вы. Это настолько уже укоренилось, что вы даже не замечаете своего расизма.
Он поднялся и с грохотом поставил свой поднос сверху на стопку грязных. Подносы задребезжали ему вслед, словно аплодируя.
Анна обнаружила, что присутствует на совещании, однако никак не могла понять, когда именно оно началось. Может, оно началось, когда Майк передвинул стул поближе к столу и сел наискосок от Анны, значительно сузив ей обзор? Или когда Пэмми произнесла: «Ну что, Майк, расскажи нам, чем ты занимался на выходных?» Анна уставилась на спину Майка с надписью «РОЖДЕННЫЙ ПОБЕЖДАТЬ». Она надеялась, что когда-нибудь Майк позволит ей объяснить, что произошедшее в столовой в пятницу было случайностью, и, возможно, у нее действительно имеются какие-то неосознанные предрассудки, развивавшиеся за многие годы под влиянием социальных условий. Тем временем Майк рассказывал о своих выходных, о том, как они с
Анна задумалась, пытаясь сообразить, что бы такое ответить.
– А, да, – наконец-то произнесла она, доставая из сумки ручку, чтобы прибавить себе уверенности. – Я в коридоре познакомилась с Шоном Харрисоном и…
Но уверенность улетучилась, а когда такое происходило, у Анны не получалось говорить законченными фразами.
– А мы уже сегодня начинаем «преодоление прошлого»? – спросила она.
Все смотрели только на нее. Пэмми передвинула на своем столе несколько фотографий. И вдруг резко произнесла:
– Ну что ж, ладно, раз у тебя и впрямь нет своего мнения по этому поводу.
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина.
– Микки, объясни, пожалуйста, Анне, чем занимается наша передача. Похоже, она понятия не имеет, что такое
– Наша передача делится на темы, – начал объяснять Майк. – Тема этого месяца – преодоление прошлого. В прошлом месяце была – депрессия. Так что если кто-то позвонит насчет депрессии, знай, что его соединять не надо.
– Мы занимались этим в
– Да. Говори им, что мы полностью рассказали им все в августе. Соль лития, прозак[15], амфетамин[16], самоубийства, патологические нарушения – все это мы обсудили до мельчайших подробностей. Этой теме была посвящена целая передача, и мы не хотим возвращаться к ней снова.
– Ладно, Микки. Давай про преодоление прошлого, – велела Пэмми, надевая очки.
– Хорошо. Тема сентября – преодоление прошлого, то есть способность человека вычеркнуть из своей жизни какой-то эпизод, – сказал Майк, подавшись вперед, – суметь поставить финальную точку, чтобы двигаться дальше…
– И все такое прочее, – вставила Пэмми, чтобы было более понятно.
– И так далее. Да. В этом месяце программу вместе с нами будет вести доктор Шон Харри-сон. Конечно…
– Я так рада, что Шон опять с нами, – сказала Пэмми. Она сняла очки и засунула изжеванную дужку в рот. – Нам надо привлекать как можно больше врачей. Больше квалифицированных медиков.
– Что нам нужно, так это больше чернокожих, – пробурчал Майк. – В любом случае, Шон – не врач, а психолог.
– Ну и что, даже если так. Он может говорить на любую тему, и я скажу тебе еще кое-что: тот факт, что он так потрясающе хорош собой, вовсе не повредит нашей передаче. Я права, зайчик?
– Пэмми, это же радио.
– Радио-херадио… Это –
Какое-то мгновение Майк с отвисшей челюстью переваривал очередную теорию Пэмми. А потом захохотал.
– Вы с Шоном были просто бесподобны, ну, когда позвонила та женщина…
Он опять засмеялся, не в силах продолжать. Анна время от времени поглядывала на свой стаканчик с кофе – оттуда стала просачиваться жидкость.
– О чем это ты? – запищала Пэмми с притворным недоумением. – Когда? Что-то не припомню. Так когда же?
– Когда позвонила женщина и пожаловалась, что у нее бородавки на гениталиях. Ну, помнишь, та, которая бросила мужа и поехала в Африку участвовать в создании женского движения. И ты сказала…
– И что я сказала? – Она посмотрела на Анну. – Знаешь, хоть убей, ничего не помню!
– Ты сказала: «Ну, милочка, если уезжаете сеять просвещение в другую страну, стоит ли удивляться, что вы привезете оттуда домой не только рецепты местной кухни».
– А-а, – разочарованно отозвалась Пэмми. Было ясно, что она ожидала услышать что-нибудь более забавное. – Теперь вспомнила. Так… Может, нам тогда приглашать Шона каждый месяц? Конечно, если ты дашь нам добро, Майк, – уточнила она и подмигнула Анне.
– Нет, в следующем месяце у нас будет Вильгельм Гроэ. Он у нас будет гвоздем программы, когда мы начнем нашу следующую тему – «счастье за месяц». Надеюсь, что к концу того месяца все наши слушатели узнают, как стать счастливым.
Пэмми рассмеялась и свела колени вместе.
– Будем надеяться, что нет. Иначе мы все останемся без работы.
– Может, оно и так, но в любом случае после него у нас будет Морис Стоу, который весь ноябрь будет рассказывать нам о
Анна раздумывала, сказать ей что-нибудь или не сказать. Хоть что-нибудь. Она понимала, что если сейчас ничего не скажет, то вообще уже никогда и ничего не скажет.
– Здорово, – произнесла она наконец, чтобы просто напомнить о своем присутствии.
Но в этот момент ее стаканчик с кофе упал, и его содержимое растеклось повсюду.
Анна была неспособна сформулировать в одной фразе свои собственные проблемы. И тем не менее сегодня она будет выслушивать и сводить к одному слову проблемы других. Нервничая, она сидела в наушниках в ожидании выхода программы в эфир. К счастью, Ру научила Анну правильно дышать. Набирая в легкие воздух, Анна подумала о сегодняшнем обеде с Шоном Харрисоном. Для них двоих не нашлось места за столом «команды», поэтому им пришлось сесть отдельно вдвоем. Выдыхая, она вспомнила слова Шона о том, что он часто чувствует себя лишним, что ему редко удается стать где-либо своим. Анна призналась, что она чувствует то же самое. Хотя вот с Шоном ей легко общаться. (Вдох.) За обедом она услышала, как Пэмми за столом команды с завистью пробурчала: «Смотри, как он обрабатывает
Теперь она слушала выступление Пэмми о том, как ей нравится эта возможность – свободно импровизировать на радио.
