60
Джей проснулся от пения птиц. Он слышал, как Роза бродит наверху, соломенный солнечный свет проникал через ставни. На мгновение ему показалось, что жизнь прекрасна. А затем воспоминание о смерти Джо пронзило его, арбалетная стрела горя, которую не отразишь, вылетела из засады. Каждый день он просыпался в ожидании, что все изменится, но каждое утро ничем не отличалось от предыдущего.
Полуодетый, он выкарабкался из постели и поставил чайник. Поплескал в лицо холодной водой из кухонного крана. Заварил кофе и выпил, обжигаясь. Слышно было, как Роза наверху набирает ванну. Джей выставил на стол ее завтрак и молоко. Кружка cafe au lait,[117] рядом три кусочка сахара в обертке. Ломтик дыни. Зерновые хлопья. У Розы здоровый аппетит.
— Роза! Завтракать!
Его голос был хриплым. В блюдце на столе валялась кучка окурков, хотя он не помнил, чтобы покупал или курил сигареты. Мгновенный укол чего-то вроде надежды. Но ни один из окурков не был «Плейере».
Стук в дверь. Попотта, неясно подумал он, — наверное, очередной счет принесла или тревожное письмо от Ника, вопрошающего, почему Джей не вернул контракты. Он отпил еще глоток выдохшегося кофе и направился к двери.
Кто-то стоял снаружи, безупречный в серых слаксах и кашемировом кардигане, изящная новая стрижка, «Джей Пи Тод», «Берберри» и красная папка для бумаг «Луи Вюиттон».
— Керри?!
Мгновение он видел себя ее глазами: босой, небритый, опустошенный. Она ослепительно улыбнулась.
— Бедняжка Джей. Ты выглядишь таким заброшенным. Можно войти?
Джей помедлил. Больно гладко. А он всегда не доверял гладкости Керри. Слишком часто она служила сигналом к войне.
— Да. Конечно. Заходи.
— Какое чудесное место. — Проплыла мимо на волне зависти. — Комод для пряностей — просто прелесть. И буфет тоже.
Она элегантно помедлила, выискивая свободное место, чтобы присесть. Джей убрал грязную одежду со спинки стула и кивнул.
— Извини за бардак, — начал он.
Слишком поздно он осознал, что его виноватый тон дает ей преимущество. Она одарила его патентованной улыбкой Керри О'Нил и села, положив ногу на ногу. Словно очаровательная сиамская кошка. Джей понятия не имел, о чем она думает. Никогда не имел. Улыбка могла оказаться искренней. Кто знает?
— Как ты меня нашла? — Он снова попытался перейти из обороны в наступление. — Я определенно не лез вон из кожи, чтобы растрепать всем, где я живу.
— А сам как думаешь? Ники сказал. — Она улыбнулась. — Конечно, мне пришлось его убедить. Ты в курсе, что все очень переживали из-за тебя? Взял и сбежал. И ни с кем не поделился своим новым проектом.
Она лукаво посмотрела на него и положила руку ему на плечо. Он заметил, что ее глаза изменили цвет — из зеленых стали голубыми. Джо был прав насчет контактных линз. Он пожал плечами — воплощение неловкости.
— Конечно, я все понимаю. — Ее ладонь переместилась на его волосы, зализывая их назад. Джей вспомнил, что опаснее всего она бывала, когда вела себя, точно мамочка. — Но ты выглядишь таким истощенным. Что ты с собой сделал? Постоянно засиживался допоздна?
Джей отбросил ее руку.
— Я прочитал твою статью, — сказал он. Керри пожала плечами.
— Да, я написала пару статей для литературных приложений, — согласилась она. — Никак не могла отделаться от мысли, что «Форум!» стал слишком замкнутым, как по-твоему? Слишком ограниченным.
— Что случилось? Тебе не продлили контракт? Керри выгнула брови.
— Дорогой, ты научился сарказму, — отметила она. — Ужасно за тебя рада. Но теперь Пятый канал придумал совершенно чудесную штуку. — Она глянула на хлопья, кофе и фрукты на столе. — Можно? Я так оголодала.
Джей наблюдал, как она наливает полную кружку cafe au lait и снова меряет взглядом вторую чашку в его руке.
— А ты тут прямо аборигеном стал, я смотрю. Серьезно. Кофе кружками, и «Голуаз» на завтрак. Кого- то ждал или мне лучше не спрашивать?
— Приглядываю за соседским ребенком, — объяснил Джей, стараясь не уйти опять в оборону. — Всего пару дней, пока наводнение не сойдет.
Керри улыбнулась.
— Как мило. Пожалуй, я знаю, за каким именно ребенком. Прочитав твою рукопись…
— Ты ее читала?
Хватит уже защищаться. Должно быть, она слепая, раз не заметила, как его рука дернулась, плеснув горячим кофе на пол. Она снова улыбнулась.
— Да, проглядела наискосок. Такой наивный стиль весьма освежает. Очень… «здесь и сейчас». И еще совершенно изумительное чувство места — ужасно захотелось посмотреть своими глазами. А потом, когда я поняла, как мило можно связать все вместе — твою книгу и мою передачу…
Джей покачал головой. Голова гудела, и ему все казалось, будто он пропустил нечто важное.
— В смысле?
Керри посмотрела на него в фальшивом нетерпении.
— Ну, я как раз собиралась тебе рассказать. Передача на Пятом канале, разумеется, — сообщила она. — «Новые пастбища». Она вся будет об англичанах, живущих за рубежом. Очередное шоу, стиль жизни и путешествия. И когда Ники упомянул об этом чудесном месте — и обо всем, что происходит с твоей книгой, — мне показалось, это дар судьбы, вроде того.
— Погоди-ка. — Джей отставил кофейную кружку. — Ты же не собираешься втянуть меня в эти свои делишки, а?
— Еще
Джей покачал головой:
— Нет. Мне это неинтересно. Послушай, Керри, я знаю, ты хочешь помочь, но реклама — последнее, что мне сейчас нужно. Я приехал сюда, чтобы побыть одному.
— Одному? — иронично переспросила Керри. Джей увидел, что она заглядывает ему за спину, на кухню. Он обернулся. Роза в красной пижаме стояла за дверью, глаза ее блестели любопытством, кудри торчали во все стороны.
— Salut! — улыбнулась Роза. — C'est qui, cette dame? С'est une Anglaise?[118]
Улыбка Керри стала еще чуточку шире.
— Ты, наверное, Роза, — сказала она. — Я столько слышала о тебе. Но знаешь, милочка, мне почему-то казалось, что ты глухая…
— Керри. — Джей раздражался, ему было не по себе. — Потом поговорим. Сейчас не лучшее время, правда. Хорошо?
Керри лениво потягивала кофе.
— Ой, ну что за церемонии между близкими, — сказала она. — Какая прелестная малышка. Наверняка вся в мамочку. Разумеется, мне кажется, что я уже знаю обеих. Как мило с твоей стороны списывать
