пробормотала несколько слов насчет того, как я рада его видеть. В ответ он заявил, что Джейн была единственным человеком, который общался с ним на равных, не обращая внимания на цвет его кожи. После этого мне оставалось только прикусить язык.

Пожалуй, несмотря на многолетнее знакомство, я знала Джейн вовсе не так хорошо, как мне казалось. Впервые я почувствовала, что мне будет очень ее не хватать.

Перед глазами у меня встал ее маленький, аккуратный дом, который был обставлен старинной мебелью, доставшейся Джейн в наследство от родителей, и до отказу набит книгами. Я вспомнила, что Джейн обожала кошек. Что теперь будет с ее любимицей, золотисто-рыжей Маделин? Кошка получила имя в честь Маделин Смит, знаменитой шотландской отравительницы, жившей в XIX веке. Эта историческая личность пользовалась особым расположением Джейн. Да, пожалуй, оттенки характера покойной были куда более причудливыми, чем это мог представить достопочтенный мистер Скотт. Как правило, пожилые леди редко благоволят к убийцам. Впрочем, лично я не вижу в этом ничего предосудительного. У меня свои причуды.

Предаваясь подобным размышлениям, я брела к машине, которую оставила у кладбищенской ограды. Тут кто-то окликнул меня:

— Мисс Тигарден!

Обернувшись, я увидела, что ко мне спешит какой-то мужчина. О том, зачем ему понадобилась моя скромная персона, я не имела даже отдаленного понятия. Его круглое красное лицо, обрамленное редеющими темными волосами, казалось мне смутно знакомым, однако я никак не могла вспомнить, при каких обстоятельствах мы встречались.

— Бубба Сивелл, — представился он, пожимая мою руку.

Никогда прежде мне не доводилось слышать, чтобы человек говорил с таким сильным южным акцентом.

— Я адвокат мисс Ингл, — сообщил он. — Вы ведь Аврора Тигарден, верно?

— Да, конечно, — кивнула я. — Простите, что не сразу вас узнала.

Теперь я вспомнила, что видела мистера Сивелла в клинике, куда Джейн положили перед смертью.

— Какая удача, что я встретил вас сегодня, — заявил Бубба.

Адвокат так запыхался, что не мог больше говорить. Пока он переводил дух, я украдкой разглядывала его приземистую плотную фигуру, упакованную в дорогой костюм. Пожалуй, этот тип стремится произвести впечатление интеллектуала, смиренно несущего груз своего колоссального ай-кью, решила я. С одной стороны, не прочь пощеголять непритязательностью манер, с другой — не упустит случая блеснуть эрудицией. Маленькие темные глазки адвоката буравили меня с откровенным любопытством.

— Перед самой кончиной мисс Ингл внесла в свое завещание некоторые изменения, которые представляют для вас несомненный интерес, — наконец отдышавшись, изрек он.

— Да? — рассеянно спросила я.

Все мое внимание было поглощено каблуками собственных туфель, все глубже уходивших в мягкую кладбищенскую землю. Интересно, думала я, если я сниму туфли и потопаю к машине босиком, будет ли это сочтено вопиющим нарушением приличий? К тому же было достаточно тепло, нос у меня вспотел, и теперь очки то и дело норовили соскользнуть с него, так что мне приходилось постоянно их поправлять.

— Возможно, вы выберете минутку и заглянете ко мне в офис? — продолжал мой собеседник.

Я бросила взгляд на часы и после недолгого размышления изрекла с легким сомнением в голосе:

— Да, пожалуй, я смогу найти для вас немного времени.

Это был чистой воды блеф, так как в тот день я была совершенно свободна. Но мне не хотелось, чтобы мистер Сивелл принял меня за бездельницу, не знающую, чем себя занять. Хотя это было недалеко от истины.

В последнее время библиотека, где я работаю, испытывала ощутимую нехватку финансирования, и в результате некоторым сотрудникам пришлось перейти на неполный рабочий день. Я отнюдь не относилась к числу старейших сотрудников, которыми руководство особенно дорожило, и потому оказалась среди тех, над кем, как дамоклов меч, висела угроза увольнения. Работала я теперь не больше восемнадцати — двадцати часов в неделю. Если бы я не была избавлена от необходимости платить за жилье и не получала небольшой зарплаты в качестве проживающего менеджера (четыре таунхауса, находящихся в моем ведении, принадлежат маме), ситуацию, в которой я оказалась, с полным правом можно было бы назвать плачевной.

Мистер Сивелл так подробно объяснил, как проехать к нему в офис, что я при всем желании не смогла бы заблудиться. Однако, не понадеявшись на мои умственные способности, адвокат предложил мне следовать за его машиной. По дороге он включал сигналы поворота настолько заблаговременно, что несколько раз едва не сбил меня с толку. К тому же он все время махал рукой и ловил мой взгляд в зеркале заднего вида, ожидая, когда я помашу ему в ответ. Учитывая, что я прожила в Лоренсетоне всю жизнь, все эти предосторожности были совершенно излишними и успели изрядно мне надоесть. Мне ужасно хотелось протаранить его машину и потом разразиться бурными извинениями, а может быть, и слезами. И лишь томившее меня любопытство — как-никак мистер Сивелл обещал сообщить мне нечто чрезвычайно интересное — мешало устроить этот маленький спектакль.

— Видите, добраться до моего пристанища оказалось совсем не трудно! — торжествующе провозгласил мистер Сивелл, когда я припарковала свою машину на стоянке около Джаспер-билдинг — старейшего делового центра в городе, мимо которого я проезжала бессчетное количество раз.

— Да, вовсе не трудно, — выдохнула я, предпочитая воздержаться от дальнейших комментариев.

— Нам надо подняться на третий этаж, — сообщил мистер Сивелл, как видно опасавшийся, что я ухитрюсь заблудиться по пути от стоянки к входной двери. Я сочла за благо промолчать. В лифте я продолжала хранить молчание. Мистер Сивелл, напротив, говорил без умолку и за несколько минут успел выразить уверенность в том, что смерть Джейн стала для всех ее знакомых невосполнимой утратой, порадоваться тому, что похороны прошли на должном уровне, и сообщить, что в Джаспер-билдинг царит особая атмосфера, отличающая его от современных деловых центров, холодных и бездушных. Именно поэтому он и избрал это здание для своего офиса.

Я тем временем ломала голову над вопросом: как Джейн, с ее саркастическим умом, могла выдерживать общество этого болтуна. Однако, войдя в офис и увидев трех сотрудников, сидящих за столами, я поняла, что Бубба Сивелл вовсе не так глуп, как кажется. Помимо того что на него работал целый штат, я различила еще несколько верных признаков процветания: дорогие обои, кожаную мебель и множество изящных безделушек, несомненно заказанных по каталогу «Деловой мир». Пока я глазела по сторонам, мистер Сивелл отдал несколько распоряжений рыжеволосой секретарше, чей безупречный строгий костюм тоже должен был свидетельствовать о выдающихся деловых качествах ее шефа. Секретарша, которая отнюдь не производила впечатления дурочки, понимающе кивнула и выскользнула за дверь.

— Что ж, мисс Тигарден, перейдем к вашим делам, — жизнерадостно возвестил адвокат, когда мы остались одни. — Вот только найти бы нужную папку! Черт побери, от этого вечного бардака можно сойти с ума!

Пока Бубба Сивелл рылся в бумагах, загромоздивших его стол, я вносила коррективы в его психологический портрет. Пожалуй, Бубба Сивелл относится к числу хитрецов, которые по какой-то причине считают нужным притворяться простаками.

— Вот она! Она все время лежала здесь!

Бубба схватил нужную папку и помахал ею с таким торжеством, словно найти необходимый документ на собственном рабочем столе было для него невероятной удачей.

Мне отчаянно хотелось разразиться аплодисментами, но я предпочла благонравно сложить руки на коленях. Хотя мне довелось стать зрительницей самого настоящего спектакля, оваций от меня, пожалуй, никто не ожидал. Тем не менее любопытство мешало мне терпеливо ожидать развязки.

— Насколько я понимаю, содержимое этой замечательной папки имеет некоторое отношение к моей скромной персоне? — решила я поторопить события.

Пухлые пальцы мистера Сивелла, беспрестанно перебиравшие документы, внезапно замерли, глаза его пронзительно взглянули на меня из-под кустистых бровей. Простоватый рубаха-парень исчез бесследно,