Через несколько минут я с облегчением убедилась, что надежды мои, похоже, оправдались. Маделин, удовлетворенно урча, принялась вылизывать свое потомство: четыре невероятно крохотных и невероятно беззащитных существа. Глаза у котят были закрыты, но они уже начали ползать и попискивать.

Взгляд, которым удостоила меня Маделин, был исполнен гордости и сознания собственного превосходства. Учитывая, что она только что совершила, подобные чувства были вполне естественны. Наверное, кошка хочет пить, подумала я. Наполнила одну миску водой, другую кошачьим кормом и обе поставила рядом с Маделин. На еду она даже не взглянула, воду вылакала с жадностью и тут же вернулась к своим малюткам.

Судя по всему, кошка чувствовала себя неплохо. Я решила, что могу оставить счастливое семейство и немного посидеть в гостиной. Рухнув в кресло, я принялась ломать голову над тем, как пристроить четверых котят. Глаза мои при этом механически скользили по полкам, уставленным книгами. Одна из полок была всецело отдана книгам о кошках. Того и гляди, мне придется погрузиться в изучение подобной литературы, вздохнула я про себя.

«Кошачья полка» соседствовала с той, где стояли исследования, посвященные Маделин Смит, юной шотландской отравительнице, которая пользовалась особой симпатией Джейн. Кажется, я уже говорила, что у всех членов нашего незабвенного клуба был свой любимый убийца. Например, новый мамин супруг обожал Лиззи Борден. Я питала некоторое пристрастие к Джеку Потрошителю, но вряд ли имела право считать себя крупным знатоком этой выдающейся личности.

Что касается Джейн, то она была убежденной фанаткой Маделин Смит. Позволю себе напомнить: эта юная особа отравила своего любовника, простого клерка, дабы без помех выйти замуж за представителя респектабельного среднего класса. Клерк, судя по всему, угрожал сообщить ее жениху о том, что его невеста далеко не так невинна, как хочет казаться. Бедолага, как видно, полагал, что имеет дело с самой заурядной барышней, робкой и нерешительной. Он дорого заплатил за неумение разбираться в людях.

Пылкость, которую Маделин проявляла в постели, должна была подсказать ему, что в душе этой девушки бушуют неуемные страсти. Незадачливый любовник намеревался разбить все ее мечты, угрожая показать отцу Маделин ее любовные письма, и в результате поплатился за свои интриги жизнью. Юная шотландка слишком ценила свою репутацию, чтобы позволить втоптать ее в грязь. Она назначила вероломному любовнику свидание, во время которого угостила его чашкой шоколада с мышьяком. Шотландский суд, кстати, вынес вердикт «оправдать за недостаточностью улик» и выпустил Маделин на свободу.

Почувствовав настоятельную потребность отвлечься от насущных проблем, я сняла с полки одну из книг о прекрасной отравительнице и принялась ее листать. Неожиданно из книги выскользнул лист желтой почтовой бумаги. Подняв листок с пола, я увидела, что на нем что-то написано. Всего одна строка, выведенная хорошо знакомым мне почерком. Почерком Джейн.

«Я никого не убивала».

«Я никого не убивала».

Первым чувством, которое я испытала, прочтя записку, было громадное облегчение. Джейн, моя благодетельница, осыпавшая меня деньгами, не совершала убийства. Мне не придется жить с сознанием того, что я пользуюсь деньгами преступницы.

Зато мне придется жить, скрывая убийство, совершенное неизвестным. В точности так, как на протяжении нескольких лет по каким-то таинственным причинам делала Джейн.

Прежде я думала, что должна ответить на один кардинальный вопрос: кому принадлежит череп? Теперь более важное значение приобрел другой вопрос: кто пробил в черепе дыру?

Спрашивается, есть ли у меня основания для радости? Ни малейших, решила я после недолгого размышления. Конечно, теперь я могу отправиться в полицию и предъявить свою находку, не опасаясь бросить тень на честное имя Джейн. Дыру в черепе пробила не она. Тем не менее она, несомненно, имела к нему самое прямое отношение. От всего этого можно сойти с ума!

Я в очередной раз пожалела, что уже ни о чем не могу спросить Джейн Ингл, которая сделала меня богатой и превратила мою жизнь в кошмар. Пытаясь воспрянуть духом, я стала думать о доставшихся мне деньгах. Недалек тот час, когда завещание вступит в полную силу, напомнила я себе. Тогда я смогу тратить деньги, не нуждаясь в разрешении Буббы Сивелла.

Признаюсь откровенно, мысль о богатстве, свалившемся мне на голову, по-прежнему приводила меня в восторг. Я прочла множество романов, в которых частный детектив возвращал нанимателю чек, убедившись или в безнравственности последнего, или в том, что предстоящая работа противоречит его кодексу чести. Теперь я могла пользоваться деньгами Джейн, не опасаясь укоров совести. Джейн оставила мне деньги, надеясь, что я буду ее помнить. Она хотела, чтобы я жила в свое удовольствие и развлекалась. Она все рассчитала правильно. Я не забуду ее при всем желании. Что касается развлечений, в данный момент у меня их предостаточно.

Судя по всему, Бубба до некоторой степени в курсе моих нынешних проблем. Может, мне стоит оплатить его консультацию и попросить совета? Кстати, обязан ли адвокат хранить тайну клиента, если тот сообщит ему, что обнаружил и перепрятал человеческий череп? Может быть, в качестве служителя закона, адвокат должен сообщить о столь чудовищном признании властям? Хотя я и прочла великое множество детективных романов, в голове у меня царил такой сумбур, что ответить на этот вопрос мне никак не удавалось. К тому же в разных штатах действуют разные законы.

А что, если рассказать обо всем Обри? Но вдруг священники тоже обязаны сообщать полиции обо всех противозаконных откровениях своих прихожан? Да и сумеет ли Обри дать мне дельный совет? Несомненно, он относится к числу людей, которые ни на шаг не отступают от своих строгих моральных принципов. Заранее можно представить, что он мне скажет: немедленно ступай в полицию и предъяви череп. Тот, кто скрывает чужое преступление, сам становится преступником. Родные и близкие убитого мучаются неизвестностью, а ты оставляешь их томиться в неведении и дальше. Последний довод, кстати, можно поставить под сомнение.

Представим себе, что череп — это все, что осталось от сына Мейсона Тернера. Сейчас у Мейсона есть хотя бы слабая надежда на возращение блудного отпрыска. Лишив его этой надежды, я поступлю до крайности негуманно.

Правда, если Мейсон сам пробил в черепе сына дыру, ситуация предстает в несколько ином свете.

А вот Кэри Осланд, напротив, приятно будет узнать, что ее муж вовсе не бросил ее на произвол судьбы. И вернуться домой, где малютка дочь с нетерпением ожидала свежих подгузников, ему помешала веская причина.

Но не исключено, что эта веская причина… скажем так, исходила от самой Кэри.

Теперь возьмем супругов Райдаутов, Торренса и Марсию. Конечно, они весьма нелестного мнения о своем арендаторе, который улизнул, не заплатив за квартиру. И, сообщив им, что останки злополучного жильца все это время покоились в сундуке под окном Джейн, я реабилитирую бедолагу.

Но возможно, он вовсе не нуждается в реабилитации. Потому что исчезнуть ему помогли хозяева дома.

Я так устала от всех этих противоречий, что ощутила настоятельную потребность подкрепить силы. Отправилась на кухню, обшарила глазами полки, уставленные банками и пакетами, и остановила свой выбор на арахисовом масле. Зачерпнув полную ложку, я отправила ее в рот.

Бесспорно, тот, кто способствует разоблачению преступников и помогает правде выйти наружу, совершает благое дело, вздохнула я, смакуя масло. Кто бы в этом сомневался. Тут меня пронзила новая мысль: неведомый взломщик, который перевернул весь дом в поисках черепа, и был убийцей.

Я вздрогнула. Сознавать, что убийца может вернуться сюда в любую минуту, было не слишком приятно.

Сейчас он наверняка ломает себе голову над тем, нашла ли я череп и как с ним поступила. И