– А теперь опять приляжем, мистер Джордан.

Пока я приходил в себя, доктор Дуц рассматривал кардиограмму, которую медсестра тотчас наклеила на лист картона и надписала.

– Конечно, не в порядке, но и далеко не так плохо, как я было подумал, – промолвил высокий и стройный доктор Дуц с внушающими доверие глазами уверенного в себе благополучного медика. – Сердце у вас как у лошади, мистер Джордан. – И лошадиная доза строфантина в придачу, подумал я. – Чем вы только занимаетесь?

– В каком смысле?

– Вы явно переутомлены.

Шауберг предвидел, что доктор это отметит, и заранее подсказал мне ответ:

– В Гамбурге я просто погряз в пороках.

– Дамы?

Косоглазая сестра зарделась.

– Дамы. Виски. Мало сплю. Две недели подряд вечера и приемы.

– На вашем месте я бы поскорее прекратил такой образ жизни. Это – кратчайший путь к инфаркту.

Может быть, Шауберг не такой уж гений?

– Тут больно?

Он нажал мне на печень, и глухая боль, пронзившая все внутри, заставила меня сжать кулаки так, что ногти вонзились в ладони, но на сей раз я был к этому готов.

– Нет.

Он продолжал ощупывать пальцами область печени, и я стал уже подумывать, не лучше ли во всем признаться, но потом вспомнил о миллионе, которым рискую, и сумел выдержать боль.

– Ваша печень мне совсем не нравится, мистер Джордан. Она очень увеличена.

– Я же и говорю – жил в последнее время как ненормальный…

– Да-да, конечно. – Теперь он говорил уже машинально. В конце концов, своим престижным положением он обязан был тому, что не ошибался в диагнозах. – Сестра, пожалуйста, кровь на анализ.

Они перетянули жгутом мою правую руку, и он вколол мне в вену толстую иглу, потом наполнили кровью три большие пробирки. Одеваясь, я внимательно следил за тем, что сестра делала с пробирками. Добрая душа, она оставила дверь в лабораторию открытой.

– Химический анализ сделаем здесь. Обо всем остальном попросите профессора Ирта. Причем сделать надо срочно. Мне нужны электрофорез, общий белок, холестерин и холестерин-эфир.

Страховая компания, ясное дело, не была сборищем идиотов.

– Но вы ведь только что сказали, что мое сердце более-менее в порядке…

– Меня тревожит не сердце, а печень.

– Послушайте, доктор, – вскинулся я, – я же совершенно здоров! И никогда за всю свою жизнь не болел! Шауберг подсказал мне, что после взятия крови на анализ мне следует немного поскандалить. – Это же просто смешно! Вы все равно дадите мне страховку!

– Если ваша печень мало-мальски в порядке, конечно.

– Да она каждый раз увеличивается, когда перепью! – Это тоже было одним из бесценных паролей Шауберга. – Просто застой, и больше ничего!

– Весьма возможно, мистер Джордан. Да, такой застой, гм-гм! На всякий случай посмотрим-ка также и вашу мочу. – Он дружески похлопал меня по плечу, и мне пришлось закашляться, потому что во внутреннем кармане пиджака тихонько звякнули друг о друга пробирки с кровью и мочой Мышеловки. – Наверняка с этим у вас все в порядке. И вам будет спокойнее, если все будет зафиксировано черным по белому. Когда вы в последний раз были у врача?

– О, этого я вообще уже не помню.

В лаборатории сестра написала на маленьких квадратиках бумаги цифры 1, 2 и 3 и приклеила их слева направо на пробирки с кровью, стоявшей в штативе.

Телефон на письменном столе зазвонил.

– Извините меня. Наилучшие пожелания вашему фильму. Был чрезвычайно рад познакомиться. – Любезно улыбаясь, он пожал мне руку, а я выкатил грудь колесом, чтобы пробирки опять не звякнули. – Сестра, проводите мистера Джордана в умывальную.

После этого я оказался в лаборатории и сквозь закрытую дверь слышал, что он говорил по телефону. Сестра дала мне красивенький расширяющийся кверху сосудик и провела в туалет. Я заперся и сразу же вылил в сосудик мочу Мышеловки. Потом встал на унитаз и снял так называемый «поплавок» с держателя. Поплавок – это такой слегка вогнутый пластиковый диск, который плавает в смывном бачке и регулирует подачу воды. Шауберг дал мне соответствующие инструкции, так что я был вполне подготовлен. Не было такого поплавка, с которым бы я не справился. Когда я снял его с держателя, поток воды ринулся в фарфоровую чашу и быстро перехлестнул через край. На полу образовалась лужа. Я вернулся в лабораторию.

– Боюсь, я там что-то натворил…

Сестра метнулась в умывальную и испуганно всплеснула руками.

– Ах ты, Боже мой, вы сорвали поплавок! Поставьте склянку вон там на стол. А я пока приведу здесь все в порядок.