«Отдых, — думал он. — Отдых. Осталось всего ничего. Солнечный пляж. Крепкие загорелые девицы».

Юнец немного поглазел, как застегивают черный полиэтиленовый мешок, вытер вспотевшие ладони о штаны и поплелся за начальством.

— Прошу прощения, что не узнал тело, сэр.

— Ох, отстаньте! — Перси раздраженно махнул рукой, чихнул и даже приостановился, чтобы взглядом выразить свое неудовольствие — По-моему, у меня аллергия начинается. На кого бы это?

С высоты ступеньки парню была хорошо видна лысина шефа.

Детектив, казалось, почувствовал взгляд и обернулся.

— Чего вы за мной таскаетесь? — рявкнул Перси и раздраженно поправил очки. — Вам что, без меня одиноко?

Парень испуганно открыл рот. Ко всему он еще чуть не налетел на детектива, когда тот внезапно остановился.

— Я подумал, сэр, что могу быть вам полезен.

Перси смерил его неприязненным взглядом, но сохранять серьезное выражение лица не получалось: ухмылка предательски кривила губы. Тогда детектив отвернулся к отъезжавшему эвакуатору.

— Ближе к делу.

— Так точно, сэр.

— Вы номера пикапа пробили?

— Они не зарегистрированы, сэр.

— Не зарегистрированы. Час от часу не легче.

— В картотеке такой последовательности знаков нет. Мне только что по рации передали.

— Так-так. — Перси сложил руки на животе и огляделся. — И что мы здесь имеем?

Новобранец снова пожал плечами.

— Слушайте, прекратите! — Детектив ткнул юношу пальцем в грудь и свирепо прищурился. — Повторять не буду. Прекратите или пеняйте на себя. — Юнец испуганно застыл. Он не замечал, как начальник кусает губы, чтобы не рассмеяться. — Вы меня поняли? — Детектива так распирал смех, что даже лицо округлилось. Внезапно Перси зашелся кашлем, голова и плечи судорожно затряслись.

— Виноват, сэр.

Детектив пришел в себя.

— Разберите эту машину по винтику. И я хочу видеть все, что вы найдете. Любую мелочь: коробок спичек, окурок в пепельнице… Возьмите на анализ грязь с протекторов. Это важно, очень важно. Уж поверьте моему опыту. Я просто печенкой чую, дело тут намного серьезнее, чем кажется.

— Понял, сэр.

— Вот такая у меня интуиция.

— Я слыхал о ней, сэр, — кивнул юнец.

— Что?

— Что вам подсказывает ваша интуиция, сэр? — Молодой человек покраснел, как девушка, отчаянно подыскивая слова. — Извините, сэр. Вырвалось. Не обращайте внимания, сэр.

— А что с той, которая стреляла?

— Ее отвезли на допрос в участок, сэр.

Юнец старался не глядеть начальству в глаза. Он смотрел строго перед собой, нелепо вскинув подбородок.

— Мы полагаем, что тот труп и эта женщина могли быть сообщниками, сэр.

— Труп и женщина? Сообщниками? — Перси закусил губу, снова сложил руки на животе и слегка покачался на каблуках. — И отчего же вы так решили?

— У трупа, то есть у мужчины, мы нашли в карманах нож и пистолет, сэр. Выходит, он и она пришли за одним и тем же?

— Знаете, а ведь вы правы. Можете собой гордиться. Позвольте совершить небольшой экскурс в историю нашего криминогенного города. Того джентльмена, которого сейчас несут по ступеням, друзья называли Ерш. А его хорошего приятеля, партнера, или, как вы изволили выразиться, сообщника, звали Черрепью. Черрепью зарезали в темном переулке несколько лун назад. Ну, напрягитесь, вспомните! Всякие там зубные маньяки и прочая нечисть не всплывает?

Парень неуверенно кивнул.

— Да, сэр, припоминаю.

— А того человека, которого вы должны были доставить сегодня в суд, обвиняют в убийстве этого самого Черрепью. — Детектив развел руки в театральном жесте, чуть присел и с нажимом спросил: — Ну? Теперь поняли? Это же просто! — Он хлопнул в ладоши и даже пискнул от собственной догадливости.

— Месть, сэр.

— Ну да! — Перси одобрительно похлопал полицейского по плечу. — Умница.

— А как же девушка?

— Если помните, девушку я не видел.

— Так точно, сэр.

— Я приехал, когда салют уже отгремел. Тем не менее я уверен, что это сестра Ерша и подруга Черрепью. Худенькая такая? Волосы соломенные? Глазки злобные? Шрам посреди лба? Одежда немодная и висит мешком? Джинсы небось драные?

— Так точно, сэр.

— С другой стороны, в наши дни под такое описание полгорода подходит. — Перси насмешливо улыбнулся. — Отребье оно и есть отребье.

— Вы правы, сэр.

— Ну и вот. — Детектив двинулся дальше. Он думал о грузовичке, о мертвой журналистке и еще об одной, очень важной детали.

Юнца эта деталь тоже, оказывается, волновала:

— Но, сэр!

— Да? — Перси резко повернулся. — Вам интересно знать, кто же убил Ерша? — Детектив облизнул губы и склонил голову набок. — Тут надо мозгами пошевелить, — сказал он и секунду помолчал. — Хороший вопрос. А как насчет загадочного пикапа и убитой журналистки? Тоже интересно? — Юнец замер с разинутым ртом. Перси пошел к своему оранжевому спортивному автомобилю и, не оглядываясь, крикнул. — Вот и пошевелите мозгами, оно всегда полезно. Считайте, что это — персональное задание. Будет чем ночью заняться. — Детектив мило улыбнулся. — А я завтра к полудню уже буду загорать на пляже. И пить коктейли с ма-аленькими бумажными зонтиками в бокалах. Далеко-далеко отсюда. Пожелайте мне bon voyage.[4] — Он помахал рукой и послал парню воздушный поцелуй.

В двух кварталах от здания суда на ступенях дома стоял Квейгмайер и смотрел, как мимо проносится карета скорой помощи. Уже вторая. Свет в машине горел, но мертвой женщины, лежавшей на носилках, видно не было — ее закрыли простыней. Впрочем, Квейгмайер и так знал, что у женщины разорвана щека. В голове мелькали яркие картинки. Квейгмайер улыбнулся. Память. Волшебно. Это ведь его изобретение. Способность людей помнить прошлое. И горевать. И мучиться.

— Видимо, пошла цепная реакция, — сказал убийца. Он остановился на тротуаре неподалеку от желтозубого. — Вот только непонятно, кто кого убил..

— Полагаю, вы правы, — ответил Квейгмайер. — Надо об этом книгу написать. Кто кого убил. Этакий «Кто есть кто?» в уголовном мире. Бешеный успех гарантирован.

Они сошлись, весело вглядываясь в лица, а главное, рты друг друга. И дружно рассмеялись. Прохожие удивленно оглядывались на них и ускоряли шаг. Квейгмайера и убийцу окутывало терпко пахнущее облачко, так пахнет гниющее дерево или высушенное на солнце мясо.

— Какой чудный безумный вечерок, — заметил Квейгмайер. — Вас подвезти? Во-он мой грузовик.

— А я никуда не собираюсь, — ответил убийца, крепко сжимая собственное запястье и ощупывая кость, запрятанную глубоко под кожей. — Меня на мякине не проведешь.

— Да и меня одурачить непросто, — объявил Квейгмайер, он понял намек убийцы. — Так что