Около половины восьмого вечера Том, стоя у окна гостиной, заметил темно-синий «ситроен» – тот самый, который, как ему казалось, он уже видел утром. Автомобиль проехал мимо его дома, на этот раз с большей скоростью, но все же не так быстро, как обычно бывает, когда машину ведет тот, кто хорошо знает дорогу. Да та ли это машина? В сумерках все цвета перемешались – разве отличишь синий от зеленого? Но эта машина была с грязным белым откидным верхом – вроде той, что приезжала утром. Том посмотрел на ворота Бель-Омбр, которые он оставил открытыми. Помощник мясника, однако, их прикрыл. Том решил не закрывать их на замок. Они слегка поскрипывали.

– Что случилось? – спросил Джонатан.

Он пил кофе. Чаю ему не хотелось. Беспокойство Тома передалось и ему, но, насколько он представлял ситуацию, у Тома не было причин так волноваться.

– Мне показалось, я увидел ту же машину, что проезжала сегодня утром. Темно-синий «ситроен». У той, что я видел утром, был парижский номер. Я тут почти все машины знаю, и только у двоих или троих есть машины с парижскими номерами.

– А сейчас вы номер не разглядели? Джонатану было темно, и он включил лампу рядом с собой.

– Нет… сейчас принесу ружье.

Том взлетел наверх словно на крыльях и тотчас вернулся с ружьем. Свет он наверху выключил.

– Я вовсе не собираюсь пользоваться ружьем, только в случае крайней необходимости, – сказал он Джонатану. – Сейчас не охотничий сезон, и на ружейный выстрел могут сбежаться соседи… кому-то наверняка захочется узнать, что тут происходит. Джонатан…

Джонатан стоял, готовый к действию.

– Да?

– Этим ружьем можно пользоваться как дубинкой.

Том продемонстрировал, как это делается: самую тяжелую часть, приклад, можно использовать с большим эффектом.

– Если придется стрелять из него, то нужно делать вот что. Ружье сейчас на предохранителе. – Том показал ему, как обращаться с ружьем.

Но ведь их здесь нет, думал Джонатан. И вместе с тем он чувствовал себя как-то странно, будто все это происходит не с ним. То же самое он ощущал в Гамбурге и в Мюнхене, когда знал, что цель вполне может принять реальный облик.

Том подсчитывал, сколько времени понадобится «ситроену», чтобы проехать по окружной дороге, которая вела обратно в деревню. Разумеется, они могут развернуться в любом удобном месте и приехать назад.

– Если кто-то подойдет к двери, – сказал Том, – то меня, скорее всего, пристрелят, как только я открою дверь. Что может быть проще? Потом тот, кто выстрелил, прыгает в поджидающую его машину, и их и след простыл.

Том немного взвинчен, подумал Джонатан, но слушал внимательно.

– У них есть еще одна возможность – бросить бомбу в это окно, – Том жестом показал в сторону окна, выходившего на дорогу. – Как это было в случае с Ривзом. Так что, если вы… э-э-э… согласитесь… Простите, но я не привык обсуждать свои планы. Обычно я действую по интуиции. Но если хотите, можете спрятаться в кустах справа от двери – справа кусты гуще – и всыпать как следует тому, кто подойдет к двери и позвонит. В дверь, может, и не позвонят, но я буду стоять с «люгером» и смотреть, не собирается ли кто- нибудь бросить бомбу. Стреляйте не откладывая, как только он окажется у двери, ведь он тоже будет действовать быстро. В кармане у него пистолет, и ему требуется только одно – меня увидеть.

Том подошел к камину, который собирался зажечь, но забыл, и взял из корзины полено. Это полено он положил справа от двери. Оно не такое тяжелое, как аметистовая ваза, стоявшая на деревянном комоде возле дверей, но обращаться с ним гораздо сподручнее.

– А что, если дверь открою я? – спросил Джонатан. – Если им, как вы утверждаете, известно, как вы выглядите, они убедятся, что я – не вы и…

– Нет-нет, – Том был удивлен смелым предложением Джонатана. – Во-первых, они могут и не ждать, пока кто-то откроет дверь, а просто выстрелят. Если же они увидят вас и вы скажете, что я здесь не живу или меня нет дома, вас просто отшвырнут в сторону и войдут в дом или же…

Том рассмеялся и умолк, представив, как Джонатан влетает в дом от удара мафиозо.

– Думаю, вам следует занять позицию возле дверей, если не возражаете. Не знаю, сколько вам придется здесь просидеть, но буду время от времени приносить вам подкрепиться.

– Конечно.

Джонатан взял у Тома ружье и вышел из дома. На дороге за воротами было пусто. Джонатан постоял в тени дома и поупражнялся с ружьем. Он поднял его высоко, будто целился в голову человека, стоявшего на ступеньках.

– Хорошо, – сказал Том. – Вы, случайно, не хотите выпить немного виски? Стакан можете оставить в кустах. Ничего страшного, если он разобьется.

Джонатан улыбнулся.

– Нет, спасибо.

Он пробрался в кустарник – заросли низкорослых кипарисов и лавра высотой около четырех футов. Там было очень темно, и Джонатан чувствовал себя абсолютно невидимым. Том закрыл двери.

Джонатан сел на землю, уткнувшись подбородком в колени, и положил ружье справа от себя. Интересно, сколько это продлится? Час? Дольше? А может, это просто игра, в которую играет Том? Но Джонатан не мог поверить, что это только игра. Том был в своем уме и верил, что что-то должно сегодня вечером произойти, и даже маленькая возможность того, чего он опасался, оправдывала такие меры