– Бизнесмен из Гамбурга. Я несколько раз оказывал ему кое-какие услуги. Хильдесхайм вне подозрений, в его отчетах эта сумма не значится, так что ему нечего опасаться. Он прислал именной чек. Дело в том, Джонатан, что деньги переведены на ваше имя, отправлены вчера из Гамбурга, поэтому на следующей неделе у вас будет персональный счет. Это сто двадцать восемь тысяч французских франков.

Ривз не улыбался, но вид у него был довольный. Он потянулся к коробке, стоявшей на письменном столе.

– Голландскую сигару? Очень хороши. Джонатан с улыбкой взял сигару, но только потому, что это было для него нечто новое.

– Спасибо.

Он прикурил сигару от спички, которую поднес Ривз.

– И за деньги спасибо.

Это даже не треть. И не половина. Но этого Джонатан не мог произнести вслух.

– Да, хорошее начало. Парни из гамбургского казино вполне довольны. Двое других членов семьи Дженотти – еще одна мафиозная группировка, которая там крутится, – утверждают, что ничего не знают о смерти Сальваторе Бьянки, но, разумеется, другого они и не могли сказать. Теперь мы хотим убрать одного из Дженотти как бы в отместку за Бьянку. И это должна быть большая шишка, capo[52] – на ступень ниже босса, понимаете? Есть один человек, его зовут Вито Марканджело. Почти каждый уикенд он ездит из Мюнхена в Париж. У него в Париже подружка. Он главный над бизнесом наркотиков в Мюнхене – во всяком случае, главный в своей семье. Между прочим, что касается наркотиков, Мюнхен сейчас будет даже поживее Марселя.

Джонатан слушал вполуха, дожидаясь момента, когда можно будет сказать, что он не собирается браться за очередное дело. Между тем в умонастроении Джонатана за последние сорок восемь часов произошли перемены. Странно, но само присутствие Ривза оказывало на него действие, лишая его сил возражать, отчего их разговор становился вполне конкретным. Да и о том, что у него, вероятно, в Швейцарии уже имеются сто двадцать восемь тысяч франков, нельзя забывать. Джонатан как сел на краешек кресла, так и сидел, не двигаясь.

– …прямо в поезде, а это дневной поезд, экспресс «Моцарт».

Джонатан покачал головой.

– Простите, Ривз. Я в самом деле не гожусь для этого.

Ривз возьмет и заблокирует перевод в марках, вдруг подумал Джонатан. Или просто телеграфирует Хильдесхайму. Ну да, так и есть.

Ривз, судя по его виду, огорчился.

– Вот как. Мне жаль. Правда, жаль. Если вы этого не сделаете, нам просто придется искать другого человека. И, боюсь, большую часть денег получит он.

Ривз покачал головой, задымил своей сигарой и с минуту смотрел в окно. Потом нагнулся и крепко взял Джонатана за плечо.

– Джон, первая часть прошла ведь отлично.

Джонатан отпрянул, и Ривз убрал руку. Джонатан смутился, как человек, который вынужден извиняться.

– Да, но… застрелить человека в поезде…

Джонатан представил, как его хватают на месте преступления, поскольку бежать ему будет некуда.

– А стрелять и не надо. Шум нам не нужен. Я подумывал о том, чтобы его задушить.

Джонатан не верил своим ушам.

– Этот метод использует мафия, – спокойно пояснил Ривз. – Тоненькая бесшумная бечевка… делается петля, которая крепко затягивается. Вот и все.

Джонатан представил, как его пальцы касаются чьей-то теплой шеи. Это вызвало у него отвращение.

– И речи быть не может. Я не смогу этого сделать.

Ривз вздохнул. Он постарался зайти с другой стороны.

– Этого человека хорошо охраняют, как правило, два телохранителя. Но в поезде… люди устают сидеть, вот и прогуливаются по проходу, сходят в сортир раз-другой, или идут в вагон-ресторан, может даже по одиночке. Возможно, Джонатан, ничего и не выйдет, возможно… случай не представится, но попробовать вы должны. Потом его придется вытолкнуть, просто вытолкнуть в дверь. Дверь, понятно, можно открыть и на ходу поезда. Возможно, он поднимет крик, ведь может случиться так, что он будет еще жив.

Да это же смешно, думал Джонатан. Но ему вовсе не хотелось смеяться. Ривз задумчиво смотрел в потолок. Джонатан думал о том, что, если его схватят как убийцу или за попытку убийства, Симона не возьмет у него никаких денег. Ей будет противно и стыдно.

– Я просто не смогу вам помочь, – сказал Джонатан.

Он поднялся.

– Но… хотя бы в поезде-то вы могли бы прокатиться? Если подходящий момент не представится, мы просто-напросто подумаем о чем-нибудь еще, может, о другом шефе, о другом способе. Но нам бы очень хотелось добраться до этого парня! Он собирается оставить наркотики и заняться организацией казино в Гамбурге – так, во всяком случае, говорят.

Ривз переменил тон:

– Может, попробуете револьвер, Джон? Джонатан покачал головой:

– Ради бога, это не по моей части. В поезде? Ну уж нет.