белыми кенда за язык, известный только магам.

– Ты приглашал нас, и мы пришли, так как считаем невежливым не принять твоего приглашения. Мы прошли через пещеру, где живет отвратительное пресмыкающееся, безвредное для тех, кто не боится его. Вы не заметили нас, но мы присутствовали при вашем богослужении и все видели и слышали. Например, мы видели жену лорда, похищенную вами в Египте, хотя ты, Харут, будучи лжецом, клялся, что не похищал ее. Мы слышали, что она говорила после того, как вдохнула дыма вашего курения.

Харут побледнел, поднял глаза к небу и зашатался, едва не упав.

– Как вам удалось это? – спросил он слабым голосом.

– Это безразлично, мой друг, – надменно ответил я, – нам только надо знать, когда вы вернете эту леди ее мужу.

– Никогда, – сказал он, овладев собой, – сперва мы убьем вас, потом ее. Она должна остаться здесь до самой смерти.

– Слушай, – вмешался Рэгнолл, – я сильнее тебя. Если ты сейчас же не дашь обещания вернуть мне мою жену, я убью тебя этой палкой.

– Господин, – с достоинством сказал старик, – я знаю, что ты можешь сделать это, и если ты убьешь меня, я поблагодарю тебя, так как мне очень тяжело жить. Но что хорошего выйдет из этого? Все вы умрете через минуту после меня, а леди останется здесь до тех пор, пока не умрет, или пока царь черных кенда не сделает ее своей женой.

– Дайте мне говорить, – сказал я, наступая Рэгноллу на ногу, – мы слышали, что говорил ваш оракул, и знаем, что вы верите в его слова. Он говорил, что только с нашей помощью вы можете победить черных кенда. Если вы не пообещаете исполнить то, что мы потребуем, мы не станем помогать вам. Мы сожжем наш порох и расплавим свинец; тогда наши ружья не будут в состоянии говорить с Джаной и Симбой. Но если вы обещаете нам исполнить наши требования, мы научим ваших людей стрелять из тех пятидесяти ружей, которые имеются у нас, и с нашей помощью вы победите врагов. Ты понял меня?

Харут утвердительно кивнул головой и спросил, поглаживая свою длинную бороду:

– Что же мы должны обещать?

– Мы хотим, чтобы после того, как Джана будет убит и черные кенда побеждены, вы вернули нам похищенную леди и дали нам всем возможность уйти из вашей страны.

– Вы требуете невозможного, – сказал Харут, – это погубит нас. Но присядьте и поешьте. Тем временем я поговорю с другими жрецами. Не бойтесь, вы в безопасности.

– Нам нечего бояться. Это ты, похитивший леди причинивший смерть Бене, должен бояться. Вспомни слова оракула, Харут.

– Я знаю их. Но мне непонятно, откуда они вам известны, – ответил он, после чего отдал несколько приказаний.

Мы были окружены стражей и проведены через толпу во второй двор храма, который был теперь пуст.

Женщины принесли нам питье и пищу, за которую мы с Хан-сом принялись с усердием, между тем как Рэгнолл ел очень мало. Радуясь, что носче долгих поисков он наконец нашел свою жену, он в то же время боялся снова потерять ее, и это лишало его аппетита.

Пока мы ели, жрецы, числом около двенадцати, собрались между алтарем и святилищем и вступили в горячий спор с Харутом. По их лицам было видно, что мнения разделились.

Наконец Харут сделал какое-то предложение, на которое все согласились. Он и двое других жрецов вошли в святилище.

Минут через пять они вернулись, и один из них сделал сообщение, которое было выслушано весьма внимательно.

Потом один из жрецов подошел к нам и с поклоном пригласил нас приблизиться к алтарю.

Харут снова открыл двери святилища, стал направо от них и обратился к нам на этот раз на своем языке.

– Господин Макумацан, Игеза и желтый человек, именуемый «Светом-во-мраке!» – сказал он. – Мы, главные жрецы Дитяти, посоветовавшись между собой и с мудростью Дитяти, от имени белых кенда соглашаемся на ваши требования.

Во-первых, после того, как вы убьете Джану и прогоните черных кенда, мы отдадим вам белую леди, жену лорда Игеза. Во-вторых, мы проводим вас и ее из нашей земли до места, откуда вы можете вернуться в свою страну. Мы исполним все это, ибо если Джана будет мертв, у нас не будет больше причин бояться черных кенда и не будет надобности в оракуле. Когда у нас явится нужда в оракуле, мы, без сомнения, сумеем найти нового. Но если мы поклянемся в этом, вы в свою очередь должны дать клятву, что до конца войны останетесь с нами. Вы должны поклясться, что до тех пор, пока мы сами не вернем вам леди, вы не будете пытаться видеть ее. Если вы откажетесь, мы окружим вас кольцом и будем сторожить до тех пор, пока вы не умрете от голода и жажды, ибо мы не можем проливать кровь в этом месте.

– Мы исполним свое обещание, но кто нам поручится, что вы исполните ваше?

– Мы поклянемся Дитятей, и эта клятва не может быть нарушена.

– Тогда клянитесь, – сказал я.

Жрецы положили свои правые руки на алтарь и «во имя Дитяти и всего народа белых кенда» дали торжественную клятву, после чего потребовали того же и от нас.

Сперва вышло некоторое затруднение с Рэгноллом, отказавшимся связывать себя какими бы то ни было обещаниями. В конце концов, к великому облегчению мне удалось уговорить его.

Ханс объявил мне, что готов поклясться чем угодно, прибавив, что слова ничего не значат, так как всегда можно будет поступить так, как будет выгодно.

Я прочел ему короткое внушение относительно гнусности вероломства, которое, кажется, не произвело