Бросив взгляд в том направлении, куда он указывал протянутым ножом, я увидел отряд всадников на верблюдах, мчавшихся к нам.

Впереди их в белой одежде, развевавшейся по ветру, ехал бородатый предводитель, в котором я узнал Харута, кричавшего и размахивавшего копьем. Нападавшие тоже увидели всадников и опустили оружие, повинуясь восклицанию Харута. Он направил своего верблюда прямо на одного из нападавших, по- видимому, предводителя, и в гневе ударом копья нанес ему рану в плечо, заставившую того свалиться на землю.

– Собака! – закричал при этом Харут, – ты хотел причинить зло гостям Дитяти!

Дальше я ничего не слышал, потому что потерял сознание.

XV. ОБИТАТЕЛИ ПЕЩЕРЫ

После этого мне казалось, что я спал долгим беспокойным сном. Я не смог бы припомнить тех странных видений, которые грезились мне.

Наконец я открыл глаза и увидел, что лежу в большой прохладной комнате восточного типа на низкой кровати, возвышавшейся дюйма на три над полом.

В комнате не было окон; заменявшие их отверстия в стенах прикрывались висячими циновками, которые легко поднимались.

В оконное отверстие я увидел покрытый лесом склон лежавшего невдалеке холма. Он напомнил мне нечто, связанное с Дитятей. Что именно – я не мог вспомнить. Размышляя об этом, я услышал осторожные шаги и, обернувшись, увидел Ханса, вертевшего в руках новую соломенную шляпу.

– Ханс, – сказал я, – где ты взял эту новую шляпу?

– Мне дали ее здесь, – ответил он, – баас помнит, что дьявол Джана съел мою старую.

Тут память постепенно начала возвращаться ко мне. Ханс продолжал вертеть свою шляпу в руках, что немного раздражало меня. Я велел ему надеть ее на голову и спросил, где мы находимся.

– В городе Дитяти, куда бааса перенесли после того, как он едва не умер. Это очень хороший город. Здесь много пищи, хотя баас три дня спал и не ел ничего, кроме нескольких ложек молока и супа, которые баасу влили в горло, когда он на минуту очнулся.

– Я был сильно утомлен и нуждался в продолжительном покое, Хана. А теперь я чувствую голод. Скажи мне, здесь ли лорд Рэгнолл и Бена, или они погибли?

– Они живы и здоровы, баас, и все наше имущество цело. Они были с Харутом, когда он выручил нас, но баас потерял сознание и потому не видел их. С тех пор они ухаживали за баасом.

В это время в комнату вошел Сэвэдж, принесший мне на деревянном подносе суп.

– Добрый день, сэр! – приветствовал он меня, – я очень рад снова видеть вас с нами, особенно после того, как мы считали вас и Ханса мертвыми.

Я поблагодарил Сэвэджа и, съев суп, попросил приготовить мне что-нибудь посущественнее, так как почти умирал от голода. Он ушел исполнять мою просьбу. Ханса я услал за лордом Рэгноллом.

После их ухода пришел Харут. Он важно поклонился мне и уселся по восточному обычаю на циновку.

– Должно быть, сильный дух живет в тебе, мой господин Макумацан, – сказал он, – ибо ты жив, хотя мы были уверены в твоей смерти.

– Да, ты ошибся, мой друг Харут. Твоя магия мало помогла тебе.

– Однако магия сделала свое даю, Макумацан. Я был ранен в колено и так утомлен, что в первые два дня после прибытия сюда не мог взойти на гору и обрести свет от глаз Дитяти. Но на третий день я сделал это, и оракул рассказал мне все. Я поспешно сошел с горы, собрал людей и как раз вовремя выехал навстречу тебе. Те глупцы уже поплатились за намерение причинить тебе зло, господин. Да, Джана оказался сильнее моего брата и остальных. Только ты и твой слуга смогли одолеть его.

– Все не так, Харут. Скорее, он одолел нас. Нам удалось только бежать от него, выбив ему глаз и поранив конец хобота.

– И это много по сравнению с тем, что удалось сделать другим в продолжение многих поколений. Но все равно конец Джаны близок, и падет он от твоей руки.

– Значит, он появляется на земле белых кенда?

– Да, Макумацан. Он, или его дух – не знаю, кто. Дважды в своей жизни я видел его на Священной горе, но как он приходит и уходит – никто этого не знает. Но я скажу: пусть причинивший Джане зло остережется его!

– Пусть Джана тоже остережется меня, если я встречу его с хорошим ружьем в руках. Но вот что, Харут. Перед гибелью твой брат Марут начал говорить мне что-то о жене лорда Рэгнолла. Тогда мне было не до того, но из его слов я понял, что леди Рэгнолл находится на Священной Горе.

– Либо ты не понял Марута, мой господин, либо мой брат бредил от страха, – ответил Харут, лицо которого при этом приняло каменное, бесстрастное выражение. – Прекрасной леди нет на Священной Горе. Но позволь мне сказать, что никто, кроме жрецов Дитяти, не может ступить на гору. Кто попробует сделать это, тот умрет, ибо гору охраняет страж, который страшнее Джаны. Не спрашивай меня о нем: больше я ничего не скажу. Но если ты и твои друзья дорожите жизнью, не пытайтесь даже взглянуть на этого стража!

Видя, что продолжать разговор на эту тему бесполезно, я перевел его на град, побивший поля черных кенда.

– Я знаю, – сказал Харут, – это первое проклятие Дитяти, моими устами обещанное Симбе и его народу. Вторым будет голод, а он уже близок, ибо запасы хлеба у черных кенда подходят к концу, а большая часть их скота побита градом.

– Не имея запаса, они попытаются напасть на вашу страну, Харут, и отобрать у вас хлеб.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату