Зибальбай мне ничего не сказал, но обратился к сеньору:

– Белый человек, вы слышали слова своего друга, они должны сильнее всяких просьб проникнуть в вашу душу. Но если вы будете упорствовать, я скажу все Тикалю и отдам вас в его распоряжение. А он мстителен и не постесняется принять все меры, чтобы вас убрать. Вас ожидает смерть. В последний раз спрашиваю вас, что вы выбираете: жизнь или смерть?

– Смерть лучше! – твердо ответил сеньор Джеймс. – Мне очень жаль вас, Зибальбай, и еще больше вас, друг мой Игнасио. Но, видно, такова судьба! Если Игнасио не может забыть своей клятвы, то как я могу нарушить свое обещание, которое дал Майе? Трусость нигде не уместна – и здесь также. Если только Майя не откажется от меня, то я буду ей верен до самой смерти.

– Я буду твоей в жизни и после смерти! Делай, отец, что хочешь, пусть даже умертвят его, но я не отдамся Тикалю живой и в долине смерти найду избранного супруга.

Зибальбай вскочил с места и, сверкая глазами, громко произнес:

– При последнем твоем издыхании я буду призывать на тебя и твоих детей проклятие богов. Пусть сердце твое разрывается на части от горя, имя твое пусть будет словом позора, пусть слова в твоих устах будут пеплом!.. Мне кажется, что я предвижу будущее! Ты достигнешь своей цели, ты с помощью обмана станешь его женой, он будет некоторое время близок тебе, но ты должна будешь заплатить за это дорогой ценой, – которую с тебя спросят и которую ты дашь, – ценой гибели всего твоего народа!

– Отец, пощади! Возьми назад твои слова!

– У меня столько же жалости к тебе, сколько у тебя – к моим сединам и моим печалям. Ты не щадишь меня, а я должен дать тебе пощаду? Пусть мое проклятие разобьет твое сердце и сердце того, кто отнял тебя у меня!

И он тяжело свалился на пол.

Майя была в отчаянии, а мы все были так беспомощны, и нечем было пустить старику кровь. Зибальбай продолжал лежать неподвижно. Вошел Тикаль и с недоумением смотрел на нас. – Разве старик спит? – спросил он.

– Да, спит, и думаю, никогда уже не проснется, – ответил я. – Нет ли у вас тут врачей?

– Есть, я их сейчас пошлю. Лучший среди них Маттеи, он придет.

– Вот и исполнились слова Зибальбая, – заговорил сеньор, – что скоро будет вашим по праву то, что вы взяли силой!

– Нет! По праву власть принадлежит Майе, но она моя по насилию, если только…

Обращаясь к Майе, он добавил:

– Тебе разве нечего мне сказать?

– Оставь меня! Видишь, отец мой, быть может, мертв! Сеньор что-то хотел сказать, но я поспешил его остановить и возобновить просьбу о врачах.

Через несколько минут к нам вошел Маттеи, слуга нес за .ним ящик с лекарствами и инструментами. Он осмотрел Зибальбая и насильно влил ему в горло какую-то жидкость.

– Дело его плохо. Мне кажется, что он не встанет… Как это все произошло? – спросил он у нас.

– Отец мой умер, проклиная меня, – ответила Майя.

– Почему он тебя проклял?

– Отошли своего слугу, и я все скажу тебе. Когда это было исполнено, она продолжала:

– Вот почему: пока мы странствовали в пустыне, Тикаль, мой жених, взял себе другую жену, Нагуа. Но если он дал твоей дочери власть и почет, то не дал ей любви. Теперь, после нашего возвращения, он предложил моему отцу признать его опять касиком с тем, чтобы я согласилась быть его женой!

– Но ведь жена касика не может быть разведена или удалена от трона и ложа Повелителя Сердца! – воскликнул Маттеи.

– Тикаль собирался убить ее и тебя, чтобы я могла занять ее место. Глаза Маттеи сверкнули, как молнии.

– Продолжай, Майя, продолжай! Я покажу ему!

– Отец мой согласился, но я отказалась, потому что мне нет до него никакого дела. Вот почему отец проклял меня!

– Но если ты не хочешь выйти замуж за Тикаля, то, верно, желаешь быть женой другого человека?

– Да, – ответила она, опуская глаза, – я люблю этого белолицего, которого вы называете Сыном Моря, и хочу быть его женой… Но Тикаль очень силен, и возможно, что для спасения жизни моего возлюбленного и его друга мне придется броситься в объятия Тикаля. Он ждет моего ответа. Теперь ты сам знаешь, в каком мы положении. Одна, в темнице, я не могу бороться с Тикалем… Скажи, настолько ли я еще любима в народе, чтобы он смог низложить Тикаля в мою пользу?

– Не знаю! Но ты не захочешь, чтобы я сам помогал тому, что повлечет за собой мою гибель и позор дочери. Я буду откровенен с тобой. Я подал голос за избрание Тикаля с тем, чтобы он женился на моей дочери. Таким образом я сделался первым после него… Теперь скажи мне, что тебя больше прельщает: быть касиком этой страны или стать женой человека, которого любишь?

– Я желаю быть женой своего белого друга и потом навсегда оставить эту страну, чтобы поселиться среди живых людей. Желаю, чтобы Игнасио дали столько золота, сколько нужно для его целей, а затем пусть Тикаль и Нагуа правят страной до конца света.

– Ты просишь немного, и я постараюсь тебе помочь. Я ухожу, но если Тикаль придет опять, ничего ему не говорите. Ваша жизнь зависит от этого.