Затем она отпрянула прочь, точно камень из пращи.

На пути ее стоял Пито-Кити Несчастливый; он повернулся, чтобы бежать. Она с рычанием бросилась на него, укусила в бедро, помчалась дальше и скрылась из виду.

– Стройте! – кричал Ви. – Стройте!

– Стройте! – повторил за ним Паг. – Стройте поскорей, если хотите увидеть солнце. Я ухожу. Мое дело сделано.

И он проковылял мимо людей, которые с ужасом отшатывались от него.

Ви бросился ко входу и положил свой камень. За ним кинулись другие. Над растущей стеной показалась волчья морда. Ви взмахнул секирой, и волк свалился с рассеченным черепом. Послышался лязг зубов: загнанные волки поедали убитого. Это дало людям короткую передышку.

Груда камней росла, но теперь на них волки наваливались всей своей тяжестью. Одних убивали, других отгоняли. Даже самые робкие отчаянно дрались каменными топорами, копьями и дубинами, ибо каждый помнил, что если не удастся перелезть через стену или проломить ее, ни один человек живым не уйдет.

Итак, одни строили, другие сражались, а третьи носили корзины с сырой глиной или снегом и затыкали щели между камнями. Снег мгновенно замерзал, и каменная кладка становилась крепкой, как крепостная стена.

Нескольким волкам удалось взобраться на спину к другим и прыгнуть оттуда на гребень стены. Большинство из этих волков убежало, но самые свирепые сражались с людьми до последнего издыхания.

Вдруг посреди шума и смятения Ви услыхал призыв помощи; он обернулся, так как голос показался ему знакомым.

На ослепительно блестевшем под луной снегу его сын Фо бился с огромным волком. Зверь взревел и прыгнул. Фо пригнулся и выставил вперед острие кремневого копья. Потом мальчик упал, и волк упал на него.

Ви бросился вперед, думая, что запоздает и найдет сына с перегрызенным горлом.

Он пришел действительно слишком поздно, и Фо и волк лежали недвижно. Собрав все свои силы, он оттащил труп волка. Под ним лежал покрытый кровью Фо.

Думая, что мальчик мертв, Ви с болью в сердце поднял его, так как любил сына больше всего на свете.

Внезапно Фо выскользнул из его объятий, подскочил, потянулся и глубоко вздохнул.

– А ведь я убил волка! Посмотри: копье сломалось, но конец его торчит из спины. Он уже разинул пасть, чтобы перегрызть мне горло, но задрожал и умер.

– Ступай домой! – резко приказал ему Ви.

В душе же он радовался чудесному спасению сына.

И он бросился назад к стене и не отходил от нее, она же выросла так, что ни один волк на свете не смог бы перескочить через нее. Перелезть через стену тоже было невозможно, потому что верхние ряды камней выступали над нижними и шли уступами внутрь. Ви, стоя возле стены, дождался, покуда не замерзнут окончательно снег, песок и серая глина. Шел домой он в твердой уверенности, что до весны стена не рухнет.

Работа была закончена, и на востоке уже занялась заря короткого зимнего дня. Ви вскарабкался на стену и заглянул в ущелье. Оно еще было во тьме, так как луна уже села, а солнечные лучи не проникали сюда. Во мгле разглядел он сотни свирепых глаз; окрестные холмы откликались эхом на вой побежденных хитростью волков.

Они выли так много дней. Более сильные пожирали тех, кто слабел. Наконец, в темной котловине наступила тишина.

Все волки передохли.

Этот великий бой с волками утомил Ви до смерти. Впрочем, потрясен он был главным образом не сражением, но изумлением, испытанным при виде ужасной дружбы Пага с серой волчицей и боязнью, когда увидел, что волк обрушился на Фо.

После всех этих событий Ви отсыпался в течение нескольких дней.

Он подчас просыпался, и Аака бывала с ним нежна, нежнее, чем когда-либо с того самого времени, как Хенга убил Фою. Дело в том, что Аака гордилась великими делами Ви и тем, что слава о нем росла с каждым днем. Видя, что он поправляется, она приносила ему пищу и говорила с ним ласково; Ви это радовало – он по-прежнему юношеской любовью любил Ааку, хотя в последнее время она и была холодна к нему.

Он сидел на кровати, и Аака подавала ему еду (таков был обычай племени); в пещеру вошел Моананга и весело, как всегда, стал рассказывать об ужасной ночи.

– В сущности, работал-то только ты один, Ви, – заметил он. – А мы только шлялись по лесу, расцарапали себе ноги и изодрали лицо о полузанесенные снегом деревья и сучья. И все это совершенно без толку.

– А волков вы не видали?

– Ни единого. Вою-то в отдалении мы наслушались досыта. Выходит так, что они все ушли, не дожидаясь нас, что их увел один наш общий приятель, который, как говорят, умеет околдовывать волков. Впрочем, наверно, эти россказни – чепуха.

Он пожал плечами.

– Но зато мы видели кое-что иное, – таинственно сказал Моананга.

– Что именно?