— О! Я уверена, что все будут этому рады.

— Ты должна помочь мне составить список приглашенных.

— Ну конечно.

Мы приятно провели целый час, занимаясь составлением списка.

— Ты не забыла про моего шурина? — спросила Изабелла.

— Про доктора? Нет, конечно, нет. Но придет ли он? Уж очень он занят. Ты пригласишь его?

— Непременно. А как насчет людей из города — адвокатов, например?

— Ах да, мистер Розен. То есть оба Розена — старший и младший.

— Вот видишь, — сказала Изабелла, — какой большой список. Ты знаешь, кажется, у меня отпала необходимость звать к тебе в гости моего шурина. Я слышу у входа его голос. Да, это он. Ты можешь пригласить его сама.

И вот я снова встретилась с Чарльзом Форстером. Я забыла, какого он роста, но помнила его меланхолический вид. Не в моей привычке считать грустных людей интересными. Меня всегда привлекали живые характеры — такие, как Жерар и моя крошка Лотти. Но Чарльз Форстер заинтересовал меня сразу, как только я увидела его. Мне захотелось узнать, почему от этого человека веет чуть ли не отчаянием. У него было худое лицо с высокими скулами и глубоко посаженными глазами. На нем был седой парик, завязанный в пучок черной лентой на затылке. Его синий сюртук был слишком просторным и настолько длинным, что почти полностью закрывал его бриджи. Бежевые чулки обтягивали длинные мускулистые ноги. Перед тем как войти, он снял шляпу-треуголку и теперь держал ее в руке.

— Чарльз! — воскликнула Изабелла, и ее лицо просияло. — Приятно тебя видеть. Госпожа Сепфора Рэнсом. Вы, вероятно, уже встречались.

Он взял мою руку, и мы пристально посмотрели Друг на друга.

— Вы меня забыли, — сказала я.

— Отнюдь. Вы гостили в Эверсли.

— Да, верно… А теперь я там живу.

— Ваши неприятности уладились, я надеюсь.

— О да, можно так считать.

Изабелла уже налила ему вина в бокал.

— Чарльз, — сказала она, — тебе надо подкрепиться. — Она повернулась ко мне:

— Он совсем не следит за собой.

— Изабелла опекает меня, как курица опекает самого слабого из своих цыплят, — сказал он.

— Никогда бы не подумала сравнить тебя с цыпленком, — парировала Изабелла. — Ну, какие новости?

Он меланхолически улыбнулся, взглянув на меня.

— Мои новости всегда одни и те же и потому не заслуживают названия новостей. Возился с больными. Прибавилось пациентов.

— Я слышала о вашей больнице, — сказала я. — Вы, наверное, испытываете огромное удовлетворение от работы?

Чарльз слегка нахмурился:

— Не всегда. Бывают трудные моменты… Но ведь из этого и складывается жизнь, не так ли?

— Согласна с вами. Она не может быть все время светлой. Нам остается только радоваться, когда все хорошо, и надеяться на лучшее, когда бывает плохо.

— Вы очень правильно сказали.

— У тебя, наверное, не хватает времени на пациентов, — вмешалась Изабелла. — Я слышала, что сейчас много людей болеет.

— Не больше, чем обычно. Я только что был в Грассленде. Поскольку это рядом, то решил заглянуть к тебе.

— Я бы ужасно обиделась, если бы узнала, что ты шел мимо и не заглянул. Тебя позвали к Эндрю Мэйферу?

— Да, ослабло у него здоровье. Сердце может отказать в любой момент. Но у него большая жажда жизни. Наверное, молодая жена и ребенок придают ему сил. Он счастливый человек, не из тех, кто быстро сдается. Он будет цепляться за жизнь до конца своих дней.

— Это и вправду помогает? — спросила я.

— Безусловно. Многие люди умирают только потому, что им недостает воли к жизни. У Эндрю Мэйфера ее достаточно.

— Просто удивительно, — сказала Изабелла. — Неужели эта девушка так живительно действует на него?

— Да, — задумчиво сказал доктор. — Я помню его до того, как он женился. Он был готов тогда смириться с тем, что он — инвалид. И вдруг на горизонте появляется эта девушка и обвораживает его. Мотивы ее поведения вряд ли можно считать альтруистическими, но она вдохнула в него жизнь.

— Это напоминает мне о старой пословице, которая звучит примерно так: «В самом худшем из нас живет добро, а в самом лучшем из нас существует зло, которое и толкает нас на то, чтобы судить других».

— Абсолютно верно, — согласился доктор. — Во всяком случае, мне нравится, как держится Эндрю Мэйфер после того, как женился. А теперь, когда у него появился сын, он взбодрился еще больше. Кто знает, он может дотянуть до ста лет.

— Между прочим, — обратилась я к доктору, — мы собираемся отпраздновать новоселье. Надеюсь, вы придете?

— Благодарю за приглашение. С удовольствием принимаю его.

— Мне приятно это слышать.

— Тогда я включаю его в список, — сказала Изабелла.

— Я запомню и так, — ответила я и встала, заверив, что у меня дома полно дел, и пообещав Изабелле встретиться с ней на днях.

— Вы приехали верхом? — спросил доктор.

— Да, — ответила я.

— Тогда мы можем поехать обратно вместе. По пути в город я как раз проезжаю мимо Эверсли.

По дороге обратно мы обсудили много тем: о погоде, о больнице, о его врачебной практике и о моем возвращении в Эверсли.

На тропинке к дому мы встретили женщину, ведущую лошадь под уздцы. Я узнала в ней Эвелину.

Подойдя к нам, она остановилась.

— Добрый день, — громко сказала она и бросила на нас ехидный взгляд. Не плохая погода для прогулок верхом.

— Добрый день, — ответила я и повела свою лошадь дальше.

Доктор Форстер поклонился Эвелине и последовал за мной. Я почувствовала, как меня обдало жаром. Этот взгляд Эвелины вывел меня из равновесия. На что она намекала? Видимо, она принимала меня за такую же потаскушку, как она сама. Она, должно быть, решила, что я могу с легкостью оставить одного мужчину и броситься в объятия другого. Ее взгляд красноречиво говорил: «Да мы же с тобой одинаковые».

Я тотчас же решила не включать ее в список гостей. Я не смогла бы стерпеть ее присутствия в Эверсли. От нее можно было ожидать всяких скандальных высказываний, и прежде всего — в адрес Жан- Луи.

Доктор, держа под уздцы лошадь, шел рядом со мной.

— Кажется, вы расстроены, — сказал он.

— Да, меня вывела из равновесия эта женщина. Она напоминает мне…

— Думаю, не следует на нее перекладывать грехи ее матери. Но мне понятно ваше чувство.

— Я не стану приглашать ее в Эверсли.

— Вы имеете в виду приглашение на вечеринку по случаю новоселья? У меня есть подозрение, что муж не сможет сопровождать ее. Он чувствует себя сейчас лучше, но… возраст… Такие праздники не для него.