почти стопроцентные шансы выжить.

Плечи Боба неожиданно складываются в одну длинную линию, - он вздыхает; а затем кап, кап, кап и всхлипывает. Вздох, поднимающий плечи. Кап, кап, кап.

Я прихожу сюда каждую неделю уже два года, и каждую неделю Боб обхватывает меня своими ручищами, и я плачу.

- Поплачь, - говорит Боб, вздыхает и всхлип...всхлип...всхлипывает. Давай, поплачь.

Большое влажное лицо опускается на мою макушку, и я теряюсь внутри. И тогда я рыдаю. Плач здесь, в удушливой темноте, будучи замкнутым в ком-то ещё, когда ты видишь, что всё, что ты можешь предпринять, превратится в мусор.

Всё, чем ты когда-либо гордился, будет откинуто.

И я затерялся внутри.

Это всё равно, что проспать почти неделю кряду.

Вот как я встретил Марлу Сингер.

Боб плачет, потому что шесть месяцев назад ему удалили яички. Затем гормональная терапия. У Боба выросли титьки, потому что у него был слишком высокий уровень тестостерона. Увеличьте уровень тестостерона, и ваше тело в поисках баланса начнёт вырабатывать эстроген.

Вот почему я плачу именно сейчас, твоя жизнь превращается в ничто, и даже меньше чем в ничто; это забвение.

Слишком много эстрогена, и у тебя вырастает сучье вымя.

Очень легко заплакать, когда ты понимаешь, что каждый, кого ты любишь, оттолкнёт тебя или умрёт. Если взять достаточно длинный промежуток времени, то шансы каждого из нас на выживание на этом промежутке стремятся к нулю.

Боб любит меня, он думает, что мне тоже удалили яички.

В подвале церкви Троицы вокруг нас на диванчиках, покрытых дешёвыми пледами из магазина, примерно двадцать мужчин и всего одна женщина, все сцепились в пары, большинство из них рыдает. Некоторые пары наклонились вперёд, головы прижали так, чтобы соприкасаться ушами, и стоят, как рестлеры в захвате. Мужчина с единственной женщиной в группе положил свои локти на её плечи; её голова находится меж его рук, и его заплаканное лицо уткнулось в её шею. Лицо женщины выглядывает с одной из сторон, и рука её держит сигарету.

Поднырнув вниз, я выползаю из ручищ Большого Боба.

- Вся моя жизнь, - плачет Боб. - Почему я ещё что-то делаю, - я _не знаю_!.

Единственная женщина здесь в 'Останемся мужчинами вместе', группе помощи больным раком яичек, эта женщина курит свою сигарету, несмотря на навалившегося на неё незнакомца, и её глаза встречаются с моими.

Фальшивка.

Фальшивка.

Фальшивка.

Короткие чёрные матовые волосы, огромные, будто из японских мультиков, глаза, желтушно-бледная в своём платье с обойным узором из тёмных роз, эта женщина была также записана в мою группу поддержки для туберкулёзников по пятничным вечерам. Она участвовала в круглом столе по меланоме по вечерам каждую среду. Вечером, в понедельник, она участвовала в моей рэп-группе 'Твёрдо верующие' для больных лейкемией. У неё пробор зигзагом, и, видя этот пробор, я замечаю её белоснежную кожу.

Когда вы рассматриваете список этих групп, все они имеют неопределённые возвышенные названия. Моя группа для кровяных паразитов по вечерам - каждый четверг, она называлась 'Свободный и Чистый'.

Группа, в которую я ходил, чтобы посмотреть на мозговых паразитов, называлась 'Выше и дальше'.

И воскресным днём в 'Останемся мужчинами вместе' в подвале собора Троицы эта женщина - снова здесь.

Хуже всего то, что я не могу плакать, когда она смотрит.

Это было моё самое любимое занятие, тебя обхватывает Большой Боб, а ты рыдаешь без малейшей надежды на что-либо. Мы так тяжело работали всё время. Это было единственное место, где я мог по- настоящему отдохнуть и расслабиться; сдаться.

Это мой отпуск.

Я пошёл в мою первую группу поддержки два года тому назад, после того, как вновь обратился к своему доктору по поводу мучавшей меня бессонницы.

Я не спал три недели. Три недели без сна - и всё становится внетелесным опытом. Мой доктор сказал:

- Бессонница - всего лишь симптом чего-то большего. Попытайтесь найти то, что на самом деле не в порядке. Прислушайтесь к своему телу.

Я просто хотел спать. Я хотел маленькие голубые капсулы барбамила, каждая по двести миллиграмм. Я хотел красные с синим капсулы туинала, схожие с пулями, похожий на красную губную помаду секонал.

Мой доктор порекомендовал мне жевать корень валерианы и делать больше упражнений. В конце концов я свалился замертво.

Моё лицо превратилось в побитое старое яблоко; вы могли даже подумать, что я умер.

Мой доктор сказал, что если я хочу увидеть настоящую боль, я должен обратиться к церкви Первого Причастия во вторник вечером. Увидеть мозговых паразитов. Увидеть дегенеративные костные поражения. Органические дисфункции мозга. Людей, болеющих раком.

Вот я и пошёл.

В первой группе, в которую я попал, были знакомства: это Элис, это Бренда, это Доувер. И все улыбаются из-за невидимой пушки, приставленной к их головам.

Я никогда не давал моего настоящего имени в группах поддержки.

Маленький скелет женщины, назвавшийся Хлой, штаны мешком висят на тощей заднице, так вот, Хлой рассказала мне, что худшей вещью в её мозговых паразитах является то, что никто не хочет секса с ней. Она была так близка к смерти, что сумма выплат по её страховке достигла семидесяти пяти тысяч баксов, и всё, чего хотела Хлой, это лечь с кем-нибудь в последний раз. Без нежностей, только секс.

Что бы сказал парень? Я имею в виду, что бы вы сказали?

Процесс умирания Хлой начался с небольшой усталости, а теперь Хлой всё слишком надоело, чтобы искать лекарство. Порнографические фильмы; у неё дома, в её комнате были порнографические фильмы.

Во времена Французской революции, говорила мне Хлой, женщины в тюрьмах герцогини, баронессы, маркизы, они могли изнасиловать любого мужика, который смог бы забраться на них. Хлой задышала в мою шею. Забраться. Расплатиться, если я не знал. Трах помогал провести время.

Маленькая смерть, так это называли французы.

У Хлой есть порнографические фильмы, если меня это интересует. Амил нитрат. Лубриканты.

В обычной ситуации у меня б была эрекция. Но наша Хлой - скелет, который кто-то окунул в жёлтый воск.

Как посчитала Хлой, я ничто. Даже не ничто. Но по-прежнему плечо Хлой тихонько подталкивало меня, когда мы садились в круг на лохматый ковёр. Мы закрывали глаза. Была очередь Хлой вести направленную медитацию, и она провела нас в Безмятежный Сад. Хлой сказала нам, чтобы мы поднялись по холму в дворец Семи Дверей. Внутри дворца было семь дверей: зелёная дверь, жёлтая дверь, оранжевая дверь, и Хлой провела нас через каждую из них; голубая дверь, красная дверь, белая дверь, и... что мы там нашли?

С закрытыми глазами мы представляли себе боль; и как шарик белого исцеляющего света летает вокруг наших ног и поднимается к коленям, талии, груди. Наши чакры открыты. Сердечная чакра. Головная чакра. Хлой сказала, что мы должны пройти в пещеры, где мы встретим покровительствующее нам животное. Моим оказался пингвин.

Лёд покрывал пол пещеры и пингвин сказал: 'Скользи!'. Без всякого труда мы начали скользить по туннелям и галереям.

А теперь настало время обняться.

Откройте ваши глаза.