Когда Петя вошел в класс, ребята сразу окружили его.

- Новенький, новенький! - закричали они.

Высокий мальчик раздвинул ребят и, подойдя к новичку, протянул ему загорелую, крепкую руку:

- Давай знакомиться! Игорь.

Петя улыбнулся, тряхнул протянутую к нему руку и, обращаясь ко всем, сказал:

- А меня зовут Петя Набатов.

- Набатов? Здорово!

- Хорошая фамилия!

- Молодец, что приехал!

- У нас самые дружные ребята!

- Почти все хорошо учатся, только вот Бунька подводит! - перебивая друг друга, шумно заговорили ребята.

Игорь прищурил глаза и, облокотившись на парту, осторожно спросил:

- Ну, а ты, Набатов, вообще, как учишься?

Ребята примолкли и с интересом ждали ответа. Петя пожал плечами и усмехнулся:

- Странный вопрос!.. Я отличник, конечно!

- Отличник? - Игорь весело хлопнул новичка по плечу.

- Игорь, где ему сесть?

- Садись на заднюю парту, Набатов! - сказал Игорь.

- Почему на заднюю? - недовольно спросил Петя.

- Да ты не обижайся. У нас такое правило: мы отличников всегда на задние парты сажаем. Я сам там сижу. А отстающие у нас поближе к учителю сидят, чтоб на виду были.

- А, ну хорошо! Я не знал.

Ребята торжественно проводили Петю к его парте и, окружив со всех сторон, стали рассказывать ему все школьные новости.

После звонка в класс вошел учитель.

- Андрей Александрович! А у нас новенький!

- Отличник! - похвастался круглолицый Бунька.

- Отличник? Очень приятно. А ты откуда знаешь? - улыбнулся Андрей Александрович.

- Сразу видно! На глазок! - засмеялся Бунька.

- Жалко, что ты себя не видишь на глазок, - пошутил учитель и взглянул на задние ряды парт, где сидел новый ученик.

- Ну, новенький, здравствуй! Давай познакомимся. Как твоя фамилия?

- Петя Набатов, - отчетливо сказал новичок, поправляя курточку и приглаживая черные, коротко подстриженные волосы. - Я учился в Томске.

- Хороший город, - сказал учитель. - Ты как-нибудь нам расскажешь о нем.

Начался урок. Андрей Александрович вызывал ребят к доске. Несколько раз спросил с места Набатова. На вопросы Петя отвечал без запинки.

- Хорошо! Очень хорошо, Набатов! - хвалил учитель.

Ребята торжествующе переглядывались, подталкивая соседей локтями.

Бунька, как волчок, вертелся на парте и громко шептал своему соседу:

- Ого! Какой круглый отличник!

- Пожалуй, даже сильней Игоря!

Витя Волков с любопытством разглядывал новичка. Ему были видны коротко подстриженный затылок мальчика, высокий воротник его курточки, спина и плечи, которые он держал ровно и прямо.

'Молодец! - думал Витя. - Ничего не боится и держится как-то хорошо. Интересно познакомиться с таким поближе!'

* * *

После уроков ребята подходили к Пете и одобрительно хлопали его по плечу, а в раздевалке Витя Волков спросил:

- Тебе в какую сторону?

- Мне налево. А что?

- Хочешь, пойдем вместе погуляем? Я тебе нашу Москву-реку покажу.

Петя согласился. Мальчики бродили часа два по улицам, разглядывая памятники, проехались на метро. Потом остановились на набережной и долго смотрели на высокие башни Кремля.

Провожая Петю домой, Витя предложил ему почаще после уроков прогуливаться вместе по Москве.

- Пойдем завтра же? - сказал Петя.

- Завтра мне нельзя. Я завтра к одному товарищу иду. Он болеет, и мы все по очереди носим ему уроки. Три дня один, потом три дня другой, а завтра как раз моя очередь начинается.

- Ого! По три дня! Ну ладно. Так ты занеси уроки, а я подожду тебя, и пойдем!

- Ну нет! Так не выйдет. Обычно как придешь, так уж весь вечер просидишь. То уроки с ним вместе сделаешь, то в шахматы поиграешь. А сколько новостей надо рассказать! Ведь ему же скучно одному, а нас много, вот мы и распределились.

- Не люблю я больных... - поморщился Петя.

- Нет, он хороший парень. Мы его любим! - горячо сказал Витя.

- Ну ладно. В общем, значит, через три дня, как ты освободишься, пойдем в музей.

- Хорошо, конечно! А потом можно сходить и в кино...

Мальчики подружились.

- Ты знаешь, - говорил Витя, - у нас в классе, конечно, не все ребята одинаковые... ну, там по характеру, что ли... Но все-таки класс у нас очень дружный, ребята боевые, всем интересуются. Кто что услышит, сейчас расскажет; иногда поспорим. Один то, другой это слышал...

- Можно что-нибудь придумывать вместе, - мечтательно сказал Петя, - а потом на пионерском сборе обсуждать...

В классе Петя охотно делился с товарищами всем, что знал, умел интересно рассказывать о том, что увидел где-нибудь сам или прочитал в какой-нибудь книге. Постепенно Петина парта стала самым оживленным местом в классе. Около нее постоянно толпились ребята. Классный организатор Игорь радовался, и единственно, что беспокоило его, - это поведение Набатова на уроках. Петя как будто томился и скучал, когда учитель вызывал к доске другого ученика. При всякой ошибке он с усмешкой откидывался на спинку парты и громко заявлял:

- Неверно! Неправильно! - и порывался ответить.

Даже Андрей Александрович часто делал ему замечания:

- Набатов, подожди. Пусть сам сообразит.

Ученик, стоя у доски, начинал нервничать, поминутно оглядывался на Петю и окончательно терялся, увидев на его лице улыбку. Как-то раз после такого случая Игорь подошел к Пете и дружески сказал:

- Ты отличник, тебе все легко дается, а другим трудно; поэтому, когда они отвечают, ты их не сбивай зря.

Петя обиделся и запальчиво сказал:

- Как это - не сбивай? Я никого не сбиваю. Если что неправильно, указать ошибку каждый может.

- А тебя не просят раньше времени указывать, потому что если человек спокойно подумает, то и сам скажет, без твоей помощи! - рассердился Игорь.

Ребятам не хотелось ссориться с Петей, но все-таки они тоже сказали:

- Нехорошо, Набатов, получается! Стоишь у доски, думаешь, мучаешься, а тут вдруг перебивает кто-то! Так, может, сам бы нашел ошибку, и Андрей Александрович не засчитал бы, а так выходит, что другой за тебя ответил.

Набатов дернул плечами:

- Лучше б уроки готовили как следует и не придирались к другим!

Он ушел недовольный. Витя тоже не стал его ждать в раздевалке, чтобы вместе идти домой. У обоих осталось неприятное чувство. Петя был уверен, что класс просто завидует ему.

Витя Волков, идя домой, думал о товарище: 'Как это Петя не понимает, что нехорошо вечно выскакивать? Да еще не хочет слушать, что ему говорят, как будто все к нему зря придираются!' На другой