Одновременно с возвеличиванием культа людей в различных уголках Римской империи стали 'чудесным' образом обнаруживаться останки апостолов и их учеников - Луки, Андрея, Тимофея. К их могилам потянулись нескончаемые процессии верующих. Около 400 года по Р. Х. были 'обнаружены' останки израильского судьи, пророка и первосвященника Самуила (умершего около 1000 года до Р. Х.). 'Его прах, положенный в золотую вазу... переходил из рук одних епископов в руки других... Толпа зрителей образовала непрерывную процессию от Палестины до ворот Константинополя' [*5] писал английский историк Эдуард Гиббон (1737-1794). В нашей работе мы будем не раз ссылаться на произведения этого ученого с мировым именем, автора классического труда по истории Рима, не имеющего до сих пор себе равных. По своим взглядам Гиббон был атеистом, и поэтому его свидетельства ценны тем, что он описывает историю христианства беспристрастно, не 'подгоняя' под учение какой-либо конфессии. Вот заключение этого ученого: 'В долгий тысячедвухсотлетний период времени, протекавший с воцарения Константина до Реформации Лютера, поклонение святым и мощам исказило чистую и цельную простоту христианской религии, и некоторые признаки испорченности можно заметить даже в первых поколениях, усвоивших и лелеявших это вредное нововведение. Духовенство знало по опыту, что мощи святых были более ценны, чем золото и драгоценные каменья, поэтому оно старалось размножать эти церковные сокровища.
Без всякого уважения к правде или правдоподобию оно стало придумывать имена для скелетов и подвиги для имен. Славу апостолов и святых людей... оно омрачило религиозными вымыслами. К непобедимому сонму настоящих и первобытных мучеников оно присовокупило мириады мнимых героев... Но распространение суеверий было бы менее быстро и менее успешно, если бы духовенство не прибегало для укрепления веры в народе, к помощи видений и чудес, удостоверявших подлинность и чудотворную силу самых подозрительных мощей' [*6].
В описании священников святые приобрели типичные черты языческих богов! 'Такие низменные страсти, как гордыня, корыстолюбие и мстительность, казалось бы, должны быть недоступны для небесных духов; тем не менее, сами святые снисходили до того, что с признательностью одобряли щедрые приношения своих поклонников и грозили самыми страшными наказаниями тем нечестивцам, которые... не верили в их сверхъестественную силу' [*7]. И, наконец, вдумаемся в то, что возмутило даже атеиста Гиббона и что так часто не замечают люди или не желают замечать, что будет точнее: 'Если бы в начале пятого столетия Тертуллиан и Лаптанций (деятели ранней христианской церкви. - А.О.) могли восстать из мертвых и присутствовать при праздновании какого-нибудь популярного святого или мученика, они были бы охвачены негодованием при виде тех нечестивых зрелищ, которые заменили чистое и духовное богослужение христианских конгрегаций. Лишь только растворились бы церковные двери, они были бы поражены курением ладана, ароматом цветов и блеском лампад и восковых свеч, разливавших, среди белого дня, роскошный, вовсе не нужный и, по их мнению, святотатственный свет. Если бы они направились к балюстраде алтаря, им пришлось бы проходить сквозь распростертую толпу молящихся... в состоянии опьянения от фанатизма... Эти люди осыпали поцелуями стены и пол священного здания, а их горячие молитвы... были обращены к костям или праху святого, по обыкновению прикрытым от глаз толпы полотняным или шелковым покрывалом... Один и тот же первообразный дух суеверия должен был... обманывать людей легковерных и действовать на чувства толпы... Самые почтенные епископы пришли к тому убеждению, что невежественные поселяне охотнее откажутся от языческих суеверий, если найдут с ними сходство... в христианских обрядах. Религия Константина (император Византии, при котором империя приняла в 4 веке христианство. - А.О.) менее чем в одно столетие довершила завоевание всей Римской империи, но сами победители были мало-помалу порабощены коварством своих побежденных соперников' [*8]. Да, верно пишет Гиббон, порабощены коварством, но прежде всего не группы людей, а сатаны. Не сумев уничтожить христианство силой, дьявол применил другую тактику, смешав его с язычеством'. Распространяясь в разных странах, культ христианских святых соединился с дохристианскими верованиями. Отсюда берет свое начало почитание святых как покровителей ремесел и различных сторон хозяйственной и бытовой деятельности защитников от болезней, покровителей стран и городов, и т. д. Эта тактика, несмотря на то, что она расходилась с традиционными представлениями, была принята церковью' [*9]. Только за первую половину 20 века было канонизировано (возведено в ранг святых) 82 человека и принято в 'кандидаты' святых 859 человек. Чествование одних святых признано церковью необязательным, других обязательным.
В средние века при монастырях создаются фактически фабрики по изготовлению мощей и 'продукции' новых 'святых'. У простодушных и невежественных людей выманивали последние крохи за дозволение поклониться мощам. Сегодня прекрасно известно, как разыгрывались сцены чудес на могилах святых. Мы бы не хотели оскорбить чьих-либо чувств, но это историческая правда, факты, которые невозможно отрицать. На Руси этот процесс мало чем отличался от западного образца. На Русь христианство пришло из Византии уже в весьма искаженном виде, и Русь внесла в него свои национальные языческие праздники, обычаи и своих святых.
В заключение мы вновь хотим привести слова профессора Б. Н. Путилова: 'Люди постоянно обращались к святым по самым бытовым поводам: за помощью в делах хозяйственных, семейных, общественных, надеясь на их участие в избавлении от болезней, разных бед и напастей. Постепенно сложился церковно- народный месяцеслов, где абсолютно органично соседствовали христианские и языческие представления о святых' [*10].
Последствия отступления
1. Отнятие у Христа посреднического служения, на которое имеет право только Он.
Подвиг Иисуса и Его ходатайственное служение, которое Он совершает перед Богом-Отцом за людей, были отвергнуты и умалены. Тем самым была разорвана живая связь человека с Богом! По сути, с потерей Христа, христианство перестало быть христианским.
2. Извращение характера Бога.
Вместо любящего Творца, отдавшего за людей Своего Сына Иисуса, предстал суровый, жестокий тиран, к Которому напрямую обращаться было нельзя. Только через святых Он, якобы, может услышать молитву человека.
3. Нарушение второй заповеди Закона Божьего (см. Библию, Исход 20:1-17) 'Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу... Не поклоняйся им и не служи им...' (Исх. 20:4-6).
Кроме того, в Библии приведены слова Господа на этот счет: 'Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину...' (Втор. 4:15-16).
Вместо этого были введены святые, которым поклонялись и возносили молитвы, к чьим мощам и изображениям прикладывались.
4. Ограбление верующих.
Быть может, кому-то это слово покажется резким и не соответствующим истине - ведь деньги люди отдавали добровольно. Да, добровольно, но за обман, за то, что не слышит, не видит, и не может ответить и помочь. Изготовление, продажа, спекуляция мощами грабили людей, вынуждая отдавать последнее.
5. Фанатизм.
Поклонение святым часто сопровождалось и сопровождается битьем головой об пол, тысячными поклонами, изнуряющими постами.
6. Лицемерие и обман в церкви.
Для поддержания 'имиджа' того или иного святого приходилось разыгрывать сцены чудес в церкви! Или именовать неизвестные останки или чьи-то части скелета останками какого-либо апостола, мученика или пророка.
Вавилонское вино
Из всех вин древнего Вавилона это вино получило наибольшее распространение в нашей стране и за рубежом, и люди его часто пьют, если:
1. Поклоняются святым, приписывая им силу.
2. Обращаются к Богу через святых, а не через Иисуса Христа, как на это указано в Библии.
В заключение хочется отметить, что память об апостолах, патриархах, пророках, людях, отдавших жизнь за Христа, достойна самого большого уважения. Но между уважением и поклонением лежит огромная пропасть. Если бы апостол Иоанн мог, он остановил бы поклоняющихся ему в храме, сказав те же слова, которые сам в свое время услышал из уст ангела: '...смотри, не делай сего... Богу поклонись'.
Примечания к 3 главе
