Кажется, он тоже хочет поучаствовать в эксперименте? Из него получится великолепный вампир... Он уже сейчас такой упырь, каких редко встретишь даже среди носферату! Интересно, каков он на вкус? Должно быть, гадок. Да, юный красавчик Курт плохо обращался с бедняжкой. И все-таки деда своего она боится сильнее. Должно быть, выдающаяся личность, этот доктор Гисслер... Стоит познакомиться с ним поближе.

Граф прижал Лизе-Лотту к груди и покачал в объятиях, как младенца. Он все еще чувствовал вкус ее крови на губах. Прелестное создание! Нежное, чистое и страдающее. Идеальная жертва. Нет ничего вкусней страданий. Особенно когда они приправлены нежностью и чистотой. Она так привыкла жертвовать собой ради других. Да, действительно - идеальная жертва! Жертва, привыкшая к самопожертвованию... Да еще и хорошенькая, вдобавок ко всему.

Граф предпочитал хорошеньких жертв. Чтобы не только жажда, но и эстетическое чувство было удовлетворено. И эти ребята, военные и ученые, экспериментаторы придурковатые - они не ошиблись в своих расчетах... Действительно, красивые и юные жертвы - лучшая приманка для любого вампира.

Интересно, как они отбирали всех этих девочек и мальчиков? Постарались ведь... Ангелочки - как с рождественской открытки - на любые вкусы!

Граф хихикнул, вспомнив, как Мария и Рита накинулись на ту девчонку. Это было восхитительное зрелище! Две прекрасные молодые женщины - пышная белокожая Мария с ее длинными золотистыми косами и изящная смуглая Рита с буйными черными кудрями - и девочка, хорошенькая, румяная, русоволосая девочка, безвольно повисшая на их руках. Картина, достойная мастеров прошлого - Буше, Фрагонара, Греза! Правда, они бы в обморок упали от этого зрелища...

Только вот в том, что вампира можно поймать 'на живца' и заманить в ловушку, как лисицу в капкан - в этом господа-ученые просчитались. Хотя... Рита, с ее беспечностью, бурным темпераментом и неутолимым голодом - она вполне могла бы попасться.

Но они с Марией не допустят этого.

Все-таки они - все трое - родственники! И в жизни, и в смерти. Их породнила кровь, выпитая друг у друга. И кровь, выпитая у их жертв. И все эти долгие годы сумеречного существования неупокоившихся... Нет, они будут защищать друг друга.

Люди думают, что вампир - примитивное, бессмысленное создание, которому ведом только голод... Пусть заблуждаются. Тем лучше для вампиров.

Мария и Рита - его прекрасные дамы, спутницы его бессмертия...

А у Влада Дракулы таких было три! Две брюнетки и блондинка.

У него пока есть блондинка и брюнетка... Может быть, третьей сделать тоже блондинку?

Магда фон Далау достаточно красива и жестока, чтобы стать его достойной спутницей.

А это бедное создание, лежащее в его объятиях, словно загрызенный ягненочек... Право же, следует поспешить за медицинской помощью.

Если она умрет сейчас, это будет в высшей степени обидно!

Обычно граф оставлял своих жертв на том же месте, где выпивал их кровь.

А если жертве разрешалось еще пожить - он гипнотизировал ее и она сама возвращалась в свою постель.

Лизе-Лотта слишком ослабела, чтобы двигаться самостоятельно...

А бросить ее на мраморной скамье в саду было рискованно: к утру становилось зябко, к тому же ее могли еще долго не хватиться. Никто особо ею не интересуется, кроме мальчишки, но он не выходит из своей комнаты без разрешения матери. Матери... А ведь эта женщина никогда не рожала! Но она могла бы родить, она хотела бы родить! Граф это точно знал. Он чувствовал, что, вопреки своему хрупкому облику, Лизе-Лотта была до краев полна той самой энергией, благодаря которой женщины жаждут материнства и проращивают в себе даже самое слабое, даже случайно зароненное семя и дают жизнь детям. Она могла бы дать жизнь четверым. Каждой суждено какое-то количество детей... Хотя далеко не всегда женщины выполняют свое предназначение. Но Лизе-Лотта выполнила бы, если бы могла. Ее материнская энергия была действительно сильной. Она пульсировала в ее крови...

А этот мальчик - он не был ее сыном. Но она любила его даже сильнее, чем могла бы любить своего ребенка. Она любила в нем свою покойную подругу и своего покойного мужа. Она любила в нем свою счастливую юность. Она выстрадала этого ребенка.

Граф нес Лизе-Лотту по лестницам и коридорам замка, мимо застывших часовых, которыми в тот миг, когда вампир проплывал мимо, на миг овладевала какая-то странная сонливость...

Граф нес Лизе-Лотту и не отрывал взгляда от ее бледного, застывшего лица. Он выпил ее кровь - и он знал теперь все ее тайны, всю ее жизнь, он первого вздоха, первого крика - до сегодняшней ночи. Для него больше не было в ней тайн... Но от этого Лизе-Лотта ничуть не потеряла для него привлекательности.

Это только смертные мужчины теряют интерес к возлюбленным, когда узнают все их мечты и секреты.

У вампиров все иначе.

Их любовь начинается с первого глотка крови. С первого акта познания. И длится... До последнего глотка. 'Пока смерть не разлучит нас...'

Граф уложил Лизе-Лотту в постель, заботливо укрыл одеялом.

Серебряные решетки на окнах ослепительно горели в ночи... Но они уже не смогут удержать старого Карди! Он будет приходить в эту комнату, когда захочет.

Мальчишка в соседней комнате не спал. Граф слышал биение его сердца, испуганное дыхание, чувствовал жар юного тела. Аппетитный мальчишка! В нем тоже было страдание и страх... И еще какой-то внутренний огонь, которого не было в других детях, находившихся здесь.

Но граф решил не трогать этого мальчишку, пока жива Лизе-Лотта.

Неизвестно, как смерть приемного сына скажется на вкусе ее крови!

Надо предупредить дам, чтобы не вздумали приближаться к нему. И последить за Ритой. Мария - та послушается сразу, а вот за Ритой нужен глаз да глаз! Особенно когда она голодна. А голодна она всегда.

Граф вышел из комнаты Лизе-Лотты. По коридору шел часовой. Граф остановился перед ним, посмотрел в глаза... И через миг часовой уже бежал к командиру с сообщением, будто слышал из комнаты фрейлин Гисслер стоны и хрипение.

Через десять минут доктор Гисслер уже входил в комнату внучки со своим черным медицинским саквояжем, а Магда - разрумянившаяся ото сна, с распущенными по плечам золотистыми волосами - позевывая, плелась по лестнице, подгоняемая Куртом, и про себя ругала Лизе-Лотту самыми гадкими словами, какие только знала. Надо же, тихоня умудрилась заболеть! Как не вовремя! Да еще ночью из-за нее вставай... Магда и Вальтер прошли мимо графа, слившегося с тенью в одной из стенных ниш. Граф услышал ее мысли. И еще раз подумал о том, что из Магды получилась бы великолепная вампирша. Она уже и сейчас-то не совсем человек... Осталось только сделать ее бессмертной. Ее и юного Курта. Они здесь лучше всех подходят для 'эксперимента'.

Глава X. За серебряной решеткой.

Нет, все в бывшем винном погребе старого замка оказалось совсем не так плохо, как предполагал Димка. Даже хорошо! Вдоль стен стояли двухэтажные солдатские кровати, застеленные серым, застиранным, но вполне настоящим бельем, показавшимся мальчику невозможно роскошным. На каменном полу лежал вытертый и изрядно поеденный молью ковер, в маленькое зарешеченное окошко под потолком попадали солнечные лучи. Туалет в углу скрывался за деревянной ширмой и представлял собой не просто старое ведро, а вполне удобный стульчак.

Сказать, что Димка был ошеломлен - не сказать ничего! Целую минуту он стоял на пороге соляным столбом, вытаращив глаза и разинув рот, пялился на ближайшую к нему аккуратно застеленную шерстяным одеялом широкую удобную кровать, на подушку в изголовье... потом только заметил сидящую на краешке этой кровати девочку, которая так же удивленно и испуганно смотрела на него.

Нет, на самом деле не была она испугана - не было в огромных темно-синих глазах настоящего страха, не было затравленности, тоски и постоянного ожидания худшего, что привык видеть Димка в десятках и сотнях глаз людей, которых ему довелось знать в последнее время.

В глазах этой девочки были чистота и ясный свет.

Эта девочка только думала, что она до смерти испугана, на самом деле она еще и не начинала