– Конечно. – Тон его стал более сухим, когда он заметил, что за ними внимательно наблюдают Сестры, оценивая его поведение. Одна из них выказывала явное неодобрение.

– После речи в Ландсрааде, мне, возможно, придется прятаться. – Он криво усмехнулся. – Поэтому мне очень дорого сейчас ваше общество, миледи.

В это время из своей резиденции вышел император Шаддам собственной персоной. Вслед за быстро шагавшим императором, словно рой насекомых, следовали многочисленные телохранители, слуги и советники: офицеры сардаукарской гвардии, джентльмены в строгих костюмах, леди с высокими прическами, слуги, сопровождавшие чемоданы и кофры на воздушных подвесках. Из ангара выплыл императорский катер, пилотируемый высоким человеком, до такой степени задрапированным в живописные свободные одежды, что он казался живым знаменем.

Император явно нарядился для военной кампании. Вместо мантии из китового меха и золотой императорской цепи на Шаддаме красовался светло-серый сардаукарский мундир, украшенный серебряным позументом, аксельбантами и эполетами. На голове был черный шлем бурсега с золотым гребнем. Все было вычищено до блеска – от медалей на груди до черных сапог на ногах.

Заметив герцога, Шаддам подошел к нему, явно любуясь своим боевым видом. Джессика поклонилась, но император не обратил на нее ни малейшего внимания. Как и у Лето, у Шаддама IV был ястребиный профиль и орлиный нос. И так же как Лето, он был исполнен таинственности.

– Приношу свои извинения за то, что не могу приветствовать более официально, кузен. Сардаукары ждут моего присутствия для проведения очень важной военной операции.

Огромный флот ожидал посадки императора. Для перевозки огромного количества войск и техники потребовались три лайнера; еще два Гильдия добавила для демонстрации своего могущества.

– Я могу чем-то содействовать вашим усилиям, сир? – Лето изо всех сил постарался не выдать своей тревоги. Что за игру затеял Шаддам?

– Нет, кузен, я полностью контролирую положение. Лето ничем не выдал облегчения.

– Я очень надеялся, что вы будете присутствовать на завтрашнем заседании Ландсраада и послушаете мою речь, сир.

Герцог действительно надеялся высказаться перед лицом самого императора и заручиться при этом поддержкой со стороны других аристократов. Крупная военная операция? Где?

– Да, да, понимаю, ваше сообщение будет, конечно, очень интересным. Открытие рыболовного сезона на Каладане или что-то подобное? К сожалению, меня призывают более важные дела.

В баритоне императора звучали покровительственно-дружелюбные нотки, но зеленые глаза не выражали ничего, кроме холодной жестокости.

Герцог отвесил церемонный поклон и, отступив на шаг, встал рядом с Джессикой.

– Я буду думать о вас, сир, произнося в Ландсрааде свою речь. Желаю вам успехов в вашей миссии. Вы сможете, если вам позволит время, развлечься записью этой речи, когда вернетесь.

– Развлечься? Мне приходится управлять целой империей! Я не могу тратить время на развлечения, герцог Лето.

Прежде чем Атрейдес успел ответить, Шаддам заметил на его поясе украшенный драгоценными камнями кинжал.

– А, неужели это тот самый клинок, который я подарил вам в конце конфискационного процесса?

– Вы просили меня всегда носить его, как напоминание о моем долге по отношению к вам, сир. Я не забыл этого напутствия.

– Я помню. – Шаддам закончил разговор и торопливо направился к ожидавшему его катеру.

Лето облегченно вздохнул. Раз императору не до него, значит, будущая операция не коснется Икса, Биккала или Каладана. Следовательно, для герцога будет преимуществом отсутствие императора в зале, когда герцог будет обосновывать свое нападение на Икс. Ромбур займет свое законное место в Гран-Пале, прежде чем кто-либо успеет отреагировать на экспедицию Атрейдеса.

Он улыбнулся Джессике, которая вместе с ним направилась во дворец. Может быть, в конце концов все завершится благополучно?

Он никогда не испытывал отвращения к риску, но сейчас К?тэр просто наслаждался им. Наконец-то пришло время открытого выступления.

Во время рабочей смены он шептал в уши незнакомых людей новость о скором освобождении, выбирая по виду наиболее угнетенных. Мало-помалу храбрейшие из них начинали прислушиваться к боевому кличу.

Даже субоиды, разум которых был слишком тяжеловесен, чтобы воспринять все сложности политических хитросплетений, начали понимать, что тлейлаксы обманули их ожидания. Много лет назад захватчики соблазнили их обещаниями новой жизни и свободы, но в действительности положение субоидов лишь во сто крат ухудшилось.

Теперь у угнетенного населения появилось нечто, помимо смутных надежд. Ромбур действительно вернулся! Кошмар кончится, и кончится скоро.

Сидя в маленьком алькове, где он должен был встретиться со своими товарищами, принц Ромбур вдруг услышал в коридоре звук шагов. Он запустил моторы своих искусственных рук и приготовился к поединку. Войска Лето должны были высадиться с часу на час, и К?тэр уже выскользнул на поверхность через известные только ему одному шахты и переходы, чтобы заложить взрывчатку в ключевых пунктах обороны сардаукаров, чтобы прибывшая армия Атрейдеса могла беспрепятственно проникнуть в подземный город после того, как эти опорные пункты будут подавлены несколькими взрывами.

Но вся эта работа пойдет насмарку, если Ромбур будет обнаружен слишком рано. Шум в коридоре приблизился,

В маленькую комнатку протиснулся Гурни Халлек, тащивший с собой мертвое тело. Труп напоминал человека лишь отдаленно – это был какой-то восковой манекен с расплывчатыми чертами плоского лица. Кукольная голова безвольно болталась на сломанной шее.

– Лицедел, прикинувшийся субоидом. Мне показалось, что он проявляет ко мне слишком сильное любопытство. Я не стал испытывать судьбу и решил, что это не ваш тронутый умом работяга.

Он бросил труп лицедела на каменный пол, словно кучу тряпок.

– Решив так, я сломал ему шею. Тоже неплохо для начала.

Он внимательно посмотрел в лицо Ромбуру и добавил:

– Думаю, что у нас возникли серьезные проблемы. Они знают о нашем прибытии.

К удивлению графа Фенринга, мастер-исследователь не стал открыто выступать против него, хотя Хазимир по-прежнему чувствовал себя пленником.

Не придавая никакого значения уверениям Аджидики, говорившего, что граф находится у него в полной безопасности, Фенринг оставался начеку, дожидаясь удобного случая, чтобы бежать. Он воочию убедился в том, что принимавшие большие дозы синтетической пряности люди, включая и сардаукаров, страдали от тяжелых побочных эффектов. Это было очень плохо…

Мелкорослый тлейлаксианский ученый, чье поведение с каждым часом становилось все более хаотичным и непредсказуемым, провел все утро в кабинете, показывая столбцы цифр имперскому министру по делам пряности, чтобы убедить Фенринга в том, что увеличение производства надо поддержать, чтобы немного продлить программу изысканий.

– Императору придется вначале расходовать продукт малыми порциями, раздавая его самым верным своим слугам. Только немногие получат такой благословенный дар. Только немногие из самых достойных.

– Да, конечно, хм-м.

У Фенринга было много вопросов относительно синтетической пряности, но сейчас было слишком опасно их задавать. Пришлось сидеть за столом, вникать в документы, протоколы и просматривать голографические