не отдали в музыкальную школу. Они возражают, зато в английскую вот отдали. Что тоже хорошо, во всем своя польза. Но музыки не хватает.

Совсем недавно мне пришел «привет из прошлого» в виде звонка какого-то «охотника за головами» т. е., хедхантера по-нашему, аж из… Германии. Хедхантер вежливо поинтересовался, не могу ли я рекомендовать кого-то из знакомых на позицию Генерального Директора для одной из крупных арабских компаний, естественно, знание арабского обязательно, и, кстати, нет ли у меня самого какого интереса… Забавно, я даже улыбнулся в трубку в ответ, так неожиданно — наивно прозвучало это предложение. Нет, у меня интереса нет и быть не может, я уплыл из той жизни, где арабский язык меня кормил и поил, и возвращаться в тот мир нет никакого желания. Всему, видно, свое время

Декабрь 1986–го. Я недавно «сдал» на права. Вернее, сдал я на права вождения давно, еще в 1982 году, в Союзе, но в Багдаде нужно было получить местные (что просто, заявление пишешь, показываешь, что есть национальные права, и пару движений задом на пригорок демонстрируешь), и сдать импровизированный экзамен Коле Сытнику, шоферу Торгпреда и по совместительству старшему по торгпредскму автопарку. Водить я уже умел хорошо, проблем с о сдачей, даже на Тойоте с кулисой коробки передач на рулевой колонке, как у американских машин, не возникло.

Как вдруг однажды утром, выворачивая на основную Университетскую улицу из бокового переулка, я не заметил(!) начавший рядом движение от обочины мерседес… и снес ему передний бампер. Авария всегда неприятна, а по тем временам это была почти что катастрофа. Да еще и надо же было въехать в дорогущий мерседес… Обязательная страховка была устроена таким образом, что покрывается только часть ущерба (системы франшизы, для меня тогда вление новое), да и почему-то в любом случае компенсирует ущерб виновник, т. е., ваш покорный слуга.

Из Мерседеса высыпала колоритная иракская семья, папа, мама, дочки, коих он вез в школу и тут я понял, что все мои знания арабского — миф. Энергичный диалог с пострадавшим убедил меня в мысли, что выпутаться без потерь из этой истории не получится, он немедленно вызвал полицию, у меня были изъяты документы, в общем, на следующий день пришлось садиться с калькулятором и оценивать, во что мне стала невнимательность.

Если свою машину мне «поправил» Коля Сытник, за что ему отдельное спасибо (и респект), там повреждений почти не было, то вот починка Мерседеса, пусть и не нового, обошлась мне в полновесную месячную зарплату, что согласитесь, много. Вы только представьте сейчас, что всю месячную зарплату придется отдать какому-то потерпевшему, и испытаете к нему «такой неприязнь», что жуть. Ну и вы поймете, как удручен этим фактом я был. Но нет худа без добра, зато все последующие 4 года я проездил без единой аварии, то ли в силу включившегося на полную мощность режима самосохранения, то ли потому что судьба решила не портить мне оставшуюся командировку.

А ребята на машинах в Ираке бились. Вылетали на газоны, улетали на встречную, все было…Есть такая неприятная для невнимательных шумахеров штука в арабских странах, как «филька», т. е., площадь с круговым движением вместо перекрестков. Там это очень распространенное явление, так вот на эти «фильки» народ вылетал, особо по-первости, с завидной регулярностью… Знание арабского иногда добавляло мне работы и часто, к сожалению, ночной, когда приходилось ехать в полицейский участок вытаскивать очередного «вылетевшего», чаще, увы, нетрезвого, водителя из багдадского околотка. «Зиндан» поражал ужасным запахом, по-моему, задержанные бедолаги, сидевшие там за вполне средневековыми решетками(хорошо, что не в яме!), справляли свои естественные нужды где-то совсем рядом… и воздух в сопредельных коридорах вовсе не озонировали. Ночь насмарку, оформление бумаг, протоколов, зато наши граждане не задерживались в участке.

Техногенные аварии в «жилдоме» — это отключение по каким-то причинам системы кондиционирования, как всегда в самый неподходящий момент. То есть, летом. Для того, чтобы представить себе, что такое июль в Багдаде, надо включить газ в комфорке, поставить на него сковородку, и подержать пару минут. Потом дотронуться до нее рукой и вы получите точное воспроизведение ощущение водителя, например, дотрагивающегося до своей машины, оставленной на солнце на часик-два, на багдадской улице. Бывало, приедешь в Министерство на переговоры, с трудом отыщешь место где-нибудь в тени эвкалипта на улице… а через два часа, выйдя, обнаруживаешь, что Земля, оказывается, крутится! Это открытие Галилея никак не добавляет оптимизма, ибо твой аккуратно припаркованный в исторической тени автомобиль вот уже час как греется на приветливом багдадском солнце. Самой большой ошибкой в этот момент является спонтанное желание открыть дверь — за ручку браться можно только через свернутый носовой платок. Если плюнуть на капот — реально, шипит!!! Потом предстоит, набравши воздуха, влезть на пол-корпуса в салон и быстро включить зажигание, дабы начал работать кондиционер. 10 необходимых для создания человеческой среды минут лучше провести где-нибудь в магазинчике рядом, чтоб на стоять на жаре. А потом можно смело садиться в машину — и в путь!

И вот в такие благословенные летние времена в жилдоме имел обыкновение выходить из строя кондиционер, т. е. вполне промышленная установка в подвале, охлаждающая воду посредством своих фреоновых труб, компрессоров и прочей технической начинки. Громадный агрегат, похожий на паровозную силовую установку, гудел день и ночь где-то под полом, и это было счастье, и совсем плохо было, когда он вдруг гудеть переставал. Любая техника имеет свойство ломаться, а наш монстр был уже в возрасте, требовал постоянного технического обслуживания, дорогих ремонтов, замены деталей. Смысл аппарат — охлаждать воду, она поступает в верхние баки на крыше, горячий воздух продувается мощными вентиляторами через систему охлаждаемых водой пластин, и уже потом поступает в вентиляционную систему дома. Невесть что, но похолоднее, чем на улице, это точно. Если на улице + 45 градусов по Цельсию, то дома — вполне приемлемые + 26–28. В Багдаде редко зашкаливало за + 45, но когда все-таки природа хулиганила таким образом, то техника могла и забастовать. Тогда пару дней, требуемых для ремонта, превращали жизнь «жилдомовцев» в ад. Народ разъезжался по знакомым, по другим домам и виллам, пока не починят «аппарат», а это иногда занимало и неделю. Не очень удобно, но выхода все одно нет.

Летом 1990 года, почти сразу по наступлении майской запредельной жары, агрегат встал намертво. Правдами и неправдами я выцыганил электрический кондиционер у завхоза, он его снял с какой-то нежилой торгпредской виллы, древний General, по-моему. Я замуровал его в окно, закрыв оставшуюся часть створки фанерой и уплотнив одеялом, и до моего отъезда он служил мне верой и правдой, напоминая своим ревом и бульканьем форсаж танкового взвода на переправе. Жуткий звук, и к сожалению, прямо над ухом, но ситуация абсолютно безвыходная, ибо обеспечить более менее прохладную атмосферу он мог только в одной комнате, она же спальня… со всеми вытекающими последствиями.

Но по молодости это не напрягало — напротив, добавляло свой героический колорит во всю эпопею с «заложниками», с августа 1990…

Памятное высказывание Президента Б.Н.Ельцина для российского офисного жизнеустройства имеет абсолютно сакральный смыл. При огромной дистанции власти по методике Хоффстеда, даже физическое расположение сотрудников относительно а) начальства и б) «престижных» или просто более удобных уголков в офисе приобретает самодовлеющее, принципиальное значение. В офисе наполняется огромным смыслом исконное русское выражение «место под солнцем», ибо как правило, все места у окон занимают немедленно наиболее утвердившиеся в иерархии, сотрудники со стажем, а новичкам предлагается довольствоваться удаленным коридором, где дневного света не бывает.

Впрочем, у них все впереди — естественная ротация сотрудников и им предоставит возможность любоваться пейзажем из окна, но на все нужно время, терпение и время. Я на своем опыте знаю, что