Вчера под Славой кресло развалилось и он свалился. Я испугалась за его сустав. Но сегодня он уже бодро бегает. На свой день рождения он мечтает получить гоголевский пирог с сыром, урдой, гречневой кашей и кислой капустой. Только мы не знаем, что такое урда.

Слава второй день делает мне массаж с астином. Болят мои рученьки! Говорю:

— Придется бросить писать картины.

— Ты ведь все равно не бросишь. Будешь писать носом или локтем. — И добавил: — Еще лет десять поработай — и будут получаться шедевры.

Глобальное потепление. В Перми раскрылись почки на деревьях. В трамвае мужчина сказал Славе: “Озимые замерзнут без снега, а молодежь ничего не понимает”. Слава мне:

— Переживает, а в деревню не едет.

— Но Гоголь тоже все в Риме больше переживал за Россию — мы же его не презираем...

Вчера в Москве прошел марш несогласных с Путиным. По “Эху” сказали, что нагнали войск со всей страны.

Еще телефонный аппарат-то шумит, надо покупать новый.

Выходит молодежь из кафе, стоит старушка:

— Парни, поели-попили, теперь подайте бабушке.

18 декабря

Видела во сне, что Аверинцева во всех газетах ругают. Мы со Славой решили, что ему надо позвонить и его поддержать. Все происходит в наши дни, и Аверинцев жив.

Я встречаю Люсю Грузберг и ее Юлю. Я прошу телефон Смириных, но Люся уходит с кем-то поговорить, ее нет и нет. Я выхожу, рядом со мной вертится какой-то подозрительный мужчина, и я понимаю, что он отравил меня полонием (слышала по “Эху”, а осуждение Аверинцева — вчера по 2 каналу видели репортаж о марше несогласных, очень глумливый).

Вчера были Соня, Миша и внуки. Слава показывал им в лицах “Машу и трех медведей”. Сначала Маша упала в огромную чашку и чуть не утонула... А на кровать Михайлы Ивановича она лезла-лезла по ножке, упала, расшиблась... Потом Машенька убегала, и медведи стреляли по ней из автоматов, а она изредка отстреливалась, прячась между деревьев...

— Почему я не умею летать? — горько спросил Ваня.

Такой гололед, что Соня на работе измучилась: не знает, как прогуливать своих трехлеток. Одна девочка разбила себе сразу и коленку, и лоб.

Валечка Полухина написала, что в комнатах Бродского нельзя сделать музей, потому что человек, живущий там, каждый раз удваивает сумму... Это я к тому, что некоторые проблемы решить почти невозможно, хотя все силы прикладываются (наша коммуналка).

19 декабря

Сегодня Никола-зимний. Святый отче Николае! Горячо-горячо тебя благодарим за всю помощь, которую ты нам оказываешь! Горячее некуда!!!

Сегодня не спала (почки, горло). Не прошла еще неделя с отмены антибиотиков.

Вчера была Дашенька с Темой. Тема пришел в рыданиях: забыл в садике костюм человека-паука, и дедушка теперь не увидит. Я написала об этом Лене Каревой, а она ответила: наши дети уже не могут жить без спайдермена, а наш фольклор сохранится или нет? Я думаю, да. “Мирись-мирись-мирись”, — это мы от Темы слышим. Загадки Саша и Ваня даже сами сочиняют. Я:

— Но если бы наш костюм Мизгиря продавали, дети хотели бы его иметь?

— Конечно! — сказал Слава. — Если бы перед этим они видели мультик о Мизгире, книжку, компьютерную игру и футболку.

Вчера был Макс. Мы написали с ним по букету. Слава смеется надо мной: за 50 руб. не хотела заниматься, а бесплатно занимаюсь уже 2 месяца.

Вчера дочитала книгу Громовой. Вера Инбера выступила против Пастернака, п.ч. ей звонили и угрожали законопатить на Колыму. А Вера — кузина Троцкого...

К Тухачевскому привели его дочь 13 лет и сказали, что будут мучить ее на его глазах, если не подпишет. Он все подписал. (Казалось бы: все уже знаю о сталинизме, но нет — видимо, до конца жизни буду стыдиться за свою историю.)

Там же прочла: Пастернак признавался в письме, что крал дрова у Чуковского.

Слава: — Нина, не переживай за Пастернака, он украл, наверно, три полена, не больше. У Чуковского много не украдешь — у него самого немного.

Из нашего дивана — пружина — острая, как шило! Теперь проблема выбросить его. Кто эту тяжесть будет выносить? Оба зятя на 2 работах и еще делают шабашки... Их звать уже не могу, надо кого-то нанимать. Антон после операции на позвоночнике...

Разрушенное кресло тоже хочу выбросить.

Но поскольку ума у меня немного, я решила вынести сломанное кресло.

Думала: так камень быстрее выйдет. Он вышел, но вместе со здоровьем (печально констатирует Слава). И стало мне плохо — голова дико разболелась, я испугалась, что инсульт... но все же напилась таблеток — отлежалась.

20 декабря

Вчера Володя Заичкин принес “сухое”, чернику. И подписано в духе “Старосветских помещиков”: “Черника собрана Заичкиным Володей в дремучем пермском лесу и сварена в пермской квартире Заичкиной