Исторические законы!
Я марксист,
разумеется, не попру ж!
Если б вы знали,
с какой болью
ограничиваюсь свидетельской ролью.
Потушить антенны глаз. Настроить на 400 000 верст антенны слуха!
Сначала
- молодое рвение -
радостно принимал малейшее веянье.
620 Ловлю перелеты букв-пуль.
Складываю.
Расшифровываю,
волнуясь и дрожа.
И вдруг:
'Ллойд-Джордж зовет в Ливерпуль.
На конференцию.
Паж_а_-паж_а_!!'
Следующая.
Благой мат.
630 Не радио,
а Третьяков в своем 'Рыде':
'Чего не едете?
Эй, вы,
дипломат!
Послезавтра.
Обязательно!
В Мадриде!'
До чего мне этот старик осточертел!
Тысячное радио.
Несколько слов:
640 'Ллойд-Джордж.
Болезнь.
Надуло лоб.
Отставка.
Вызвал послов.
Конференция!'
Конотоп!
Черпнешь из другой воздушной волны
В_о_лны
другой чепухой полн_ы_.
650 'Берлину
Париж:
Гони монету!'
'Парижу
Берлин:
Монет нету!'
'Берлину.
У аппарата Фош.
Платите! -
а то зазвените'.
660 'Парижу.
Что ж,
заплатим,
извините'.
И это в конце каждого месяца.
От этого
даже Аполлон Бельведерский взбесится.
А так как
я
человек, а не мрамор,
670 то это
меня
извело прямо.
Я вам не в курзале под вечер летний,
чтоб слушать
эти
радиосплетни.
Завинчусь.
Не будет нового покамест -
затянусь облаками-с.
Очень оригинальное ощущение. Головой провинтил облака и тучи. Земли не
видно. Не видишь даже собственные плечи. Только небо. Только облака. Да в
облаках моя головища.
680 Мореет тучами.
Облаком з_а_стит.
И я
на этом самом
на м_о_ре
горой-головой плыву головастить -
второй какой-то брат черноморий.
Эскадры
верблюдокорабледраконьи.
Плывут.
690 Иззолочены солнечным Крезом.
И встретясь с фантазией ультра-Маркони,
об лоб разбиваемы облакорезом.
Громище.
Закатится
с тучи
по скату,
над ухом
грохотом расчересчурясь.
Втыкаю в уши облака вату,
700 стою в тишине, на молнии щурясь.
И дальше
летит
эта самая Лета;
не злобствуя дни текут и не больствуя,
