«гигантов» британского издательского мира — с предприятиями Джорджа Роутледжа, Смита и Эванса или, например, с фирмой Роберта Бентли. Скорее всего, наученный прошлогодним горьким опытом общения с ними, он не делал этого, а попытался найти начинающего, но амбициозного издателя, который нуждался в успехе не меньше, чем автор. Таким издателем для Майн Рида стал Чарлз Скит, до той поры довольно успешно промышлявший книжной торговлей и державший книжный магазин на Флит-стрит — в самом сердце Лондона, а теперь (расширяя свой бизнес и в надежде на существенное увеличение доходов) решивший заняться и книгоизданием.
В 1850 году, когда они встретились, Скит только начинал свой издательский бизнес[33] и искал перспективных, но «нераскрученных» авторов («раскрученные» — вроде сестер Бронте, Троллопа, Эйнсворта или Бульвер-Литтона имели своих издателей и, понятное дело, не хотели или не могли их менять). Он прочитал недавно вышедший роман начинающего писателя, тот ему понравился, и заключил с Ридом договор на издание нового — теперь уже трехтомного романа. Условия, на которых был заключен договор, были явно выгоднее для автора, нежели те, что определяли отношения между Ридом и Шобелом. Известно, что 20 лет спустя, когда Скит из начинающего превратился в опытного (и, как все они, циничного) книгоиздателя, он ставил очень жесткие условия перед начинающими авторами, требуя за издание книги определенную сумму предоплаты, чтобы, как он говорил, «подстраховаться и покрыть издержки от риска публикации», и заставляя подписывать договор, по которому они должны были в течение нескольких лет (от трех до пяти) поставлять ему тексты за почти символическую плату. Ничего подобного этому не было в отношениях Скита и Майн Рида. Во всяком случае, известно, что за «Охотников за скальпами» (так назывался роман) в общей сложности Рид получил от Скита 200 фунтов стерлингов. Это были уже серьезные деньги, на которые писатель действительно мог прожить безбедно, мало в чем себе отказывая. Но это было в будущем, а тогда, весной 1850 года, Скит и Майн Рид только обговаривали «очертания» и условия издания книги.
На деньги, полученные за издание «Вольных стрелков», Рид не мог прожить в Лондоне — слишком дорогим для него сейчас был этот город. Поэтому, расплатившись с поднакопившимися долгами и заключив договор со Скитом на издание трехтомника — «экзотического» приключенческого романа из «мексиканской жизни», Рид уезжает на родину — в Северную Ирландию, графство Даун. Тем же хорошо знакомым маршрутом — из Ливерпуля на корабле в Уорренпойнт, а оттуда в нанятом экипаже до Баллирони — он добирается в родительский дом. Здесь, в старинном, сумрачном «Мурн Вью» он и пишет свой второй «британский» роман — «Охотники за скальпами, или Романтические приключения в Северной Мексике».
В настоящей книге автор неоднократно упоминал роман «Охотники за скальпами». Прежде всего потому, что текст этот автобиографичен: фабула романа источником своим имеет непосредственные впечатления двадцатилетнего Рида о путешествии по «Тропе Санта-Фе» в составе торговой экспедиции, организованной реально существовавшей компанией «Бент, Сент-Врэн и К0». Для этого предприятия, многие годы осуществлявшего торговые операции со штатами Северной Мексики, это была обычная торговая экспедиция. Для молодого эмигранта из Ирландии Томаса Майн Рида — необыкновенное (как он специально подчеркивает в заглавии — «романтическое») приключение, подобного которому он никогда не переживал прежде. Этот эмоциональный настрой Рид стремился сохранить и сохранил в своем произведении. Хотя в романе масса вымышленных персонажей, событий, явно придуманных коллизий и конфликтов, сюжет выстраивается довольно бесхитростно: герой (уже знакомый по предыдущим романам Рида — Генри Галлер), прослышав о выгодности торговых экспедиций в Северную Мексику, знакомится со «степными торговцами» и инвестирует свой капитал (10 тысяч долларов) в предприятие. Караван отправляется из Сент-Луиса и вскоре оказывается на пути в Мексику.
Не утомляя читателя описаниями девственных ландшафтов Запада и ограничившись кратким вступлением с рассказом о «Диком Западе», автор, тем не менее, сразу же погружает читающего в густую экзотическую атмосферу — описывая повадки и внешний облик «степных торговцев», устройство и организацию торгового каравана, вереницу охотничьих приключений и подвигов. Эпизоды охоты, пожалуй, сильнее всех иных «работают» на «сгущение» экзотики: чего стоят, например, рассказы об охоте на бизонов — такой диковинной для англичан! — или, например, об охоте на американских антилоп. Причем читателя (даже современного Риду), конечно, не могли не поразить масштабы охоты: Галлер с товарищами охотится не на отдельное, кстати сказать, огромное — до тонны весом — животное, — в прорези прицелов многотысячное стадо этих «гигантов прерий». Погрузив таким образом своего читателя в экзотический мир, Рид затем выдвигает на первый план повествования своего главного героя — Генри Галлера. Охотясь на бизонов, Галлер получает ранение. Рана заставляет его расстаться с караваном и остаться на выздоровление в мексиканском городе Санта-Фе, столице провинции Нью-Мексико. Здесь «он был передан попечению искусного хирурга, который предписал ему полный покой и уверил всех, что через две недели Галлер будет совершенно здоров». Караван двинулся дальше — товары решили реализовать южнее — в Чиауауа, где торговля была выгоднее для американцев. Галлер должен был дожидаться своих товарищей в Санта-Фе. Но, выздоровев, он изнывает от скуки и решает идти навстречу возвращавшемуся каравану, чтобы перехватить его на полпути. Местные жители предупреждают героя, что избранный им маршрут небезопасен, поскольку проходит по пустыне и, кроме опасности заблудиться, существует еще и риск попасть в лапы к «кровожадным индейцам навахо». Тем не менее Галлер покидает Санта-Фе и (а разве могло быть по-другому в приключенческом романе!) попадает в переделку — сначала его предает и обворовывает проводник-мексиканец, а затем он переживает песчаную бурю. В результате Галлер, заблудившись, едва не погибает в пустыне от жажды, но его спасает некий Сегэн, местный житель — в его доме наш герой и приходит в себя. Сегэн рассказывает ему свою историю: прежде он был преуспевающим золотопромышленником, но из-за набега индейцев навахо потерял свой рудник и, что печалит его больше всего, свою старшую дочь Адель, которую индейцы увели с собой. Хотя с тех пор прошло немало лет, теперь только одна страсть владеет Сегэном — вернуть дочь в семью. Это и привело его в отряд «охотников за скальпами», созданный мексиканцами «из охотников разных народностей, по примеру индейцев, для набегов и нападений на страну апачей и навахо». «Добыча от таких набегов, — сообщает спаситель Галлера, — становилась собственностью отряда и делилась поровну; кроме того, участники получали премию за предоставленные ими скальпы. Мне, — продолжает он, — было предложено командование отрядом, и, в надежде найти этим путем мое дитя, я согласился…»
«— Вы содрогаетесь? — вопрошает Галлера Сегэн. — О да, это ужасное, отвратительное дело! И если бы моей целью было только мщение, я был бы давно удовлетворен. Мне отвратительна бесчеловечная бойня, и своим положением я пользуюсь, чтобы по мере сил ослаблять ее. Одно желание воодушевляет меня — вырвать мою дочь из рук навахо!»
Долгие годы он не мог напасть на след своей Адели и вот теперь получил достоверные сведения о том, что его дочь жива и находится в столице навахо: «…она занимает там особое положение, вроде королевы, и пользуется особой властью и привилегиями». Поскольку навахо планируют большой рейд против бледнолицых, отряд «охотников за скальпами» решает напасть на их столицу в отсутствие воинов и захватить богатую добычу, а Сегэн — освободить свою дочь. Галлер, движимый благодарностью к своему спасителю, решает присоединиться к «охотникам за скальпами». Описывая «охотников», Рид еще сильнее сгущает экзотические краски. Вот как он представляет читателю охотничий лагерь: «[Он] был разбит в извилине Рио-дель-Нортэ, обсаженной высоким хлопчатником, и состоял из нескольких разорванных палаток и нескольких шалашей, обтянутых шкурами по индейскому образцу. Большинство же охотников устроили себе убежище из четырех воткнутых в землю кольев, обтянутых сверху бизоньей шкурой, и, казалось, вполне довольствовались таким приютом. Сквозь редкие деревья виднелся неподалеку сочный зеленый луг, где паслись на длинных арканах мулы и мустанги. В лагере всюду были развешаны на пнях и ветвях деревьев седла, поводья и тюки; к деревьям прислонены ружья; всюду на земле валялась посуда — чашки, котелки. Перед кострами сидели группы охотников; некоторые курили, другие жарили оленину… Там и сям мелькали представители различных племен и народов: французы, канадцы, выброшенные на берег во время кораблекрушений моряки, мулаты, даже чернокожие, негры с луизианских плантаций, променявшие кнут смотрителя на эту вольную, бродячую жизнь… Лагерь охотников за скальпами представлял самую пеструю смесь представителей всех цветов кожи, всех климатов, всех языков и наречий, кого только свели случай и жажда приключений».
Усиливая «этнографический колорит», Рид делает одним из героев своего романа индейца по имени
