своего еще ненаписанного романа и занимался финансовыми делами, а в Филадельфии навещал редакции «Журнала Грэма» и «Гоудис ледис бук» (предлагая новые произведения для публикации), а также предпринимал усилия для издания своей пьесы — трагедии «Мученик любви». Трагедия была напечатана в Филадельфии в 1849 году отдельным изданием на средства автора. Очевидно, что Рид не терял надежд на счастливую сценическую судьбу своего детища и продолжение карьеры драматурга.
Поздней осенью 1848 года Майн Рид получил письмо от своего давнего знакомого Донна Пайатта из Огайо. Он приглашал его провести зиму в своем доме. С Донном Пайаттом Рид познакомился зимой 1842 года в Цинциннати, где тот (вместе с младшим братом Абрахамом) учился в местном университете на отделении юриспруденции. По рождению братья принадлежали к одной из наиболее влиятельных в своем штате семей. Они были богаты. Их предки, как нетрудно догадаться по фамилии, были французами. Спасаясь от религиозных преследований (Пайатгы были убежденными гугенотами), они еще в начале XVIII века перебрались в Нью-Джерси. Дед принимал самое активное участие в событиях американской революции и в награду от правительства молодой республики получил большой земельный надел на территории тогда еще не освоенного современного штата Кентукки. Отец приумножил благосостояние семьи, активно занимаясь земельными спекуляциями, торговлей недвижимостью, коммерческим судоходством по Огайо и Миссисипи, а затем и политической деятельностью. В отличие от не слишком образованного деда, внук получил серьезное образование и стал влиятельным юристом и политиком. По настоянию отца по его стопам пошли и дети. Хотя оба брата на протяжении значительной части своей жизни довольно успешно занимались адвокатской деятельностью, их интересы (особенно старшего — Донна) лежали в несколько иной плоскости — оба увлекались политикой, журналистикой и литературой, исповедовали демократические убеждения, были яростными сторонниками аболиционизма (в годы Гражданской войны эти убеждения приведут их в ряды армии северян, которую Донн закончит в чине полковника, а его младший брат станет бригадным генералом). Рид особенно сблизился с Донном, который был почти ровесником (родился в 1819 году). Как вспоминал Донн, в те годы он был особенно увлечен Байроном, многие поэтические строки которого Рид знал наизусть и всегда почитал лорда-бунтаря величайшим из англоязычных поэтов. Но не только это сближало молодых людей — объединяли их общие демократические убеждения, причем, по воспоминаниям Донна, его воззрения были еще радикальнее взглядов Рида. Будучи студентом, несмотря на свою молодость, Донн Пайатт уже имел некоторый литературный и политический опыт — он сотрудничал в местной газете и принимал участие в предвыборной борьбе, агитируя за кандидатов-аболиционистов. Тогда — в 1842 году — Рид был в равной мере далек как от литературной, так и от политической деятельности, но они тесно общались, спорили, читали друг другу стихи. Еще до исхода зимы Рид покинул Цинциннати, чтобы вновь отправиться на Запад. Но началась переписка между ним и Пайаттами. Особенно интенсивной она была в филадельфийские годы Рида и в период Мексиканской войны. Братья с интересом и сочувствием следили за перипетиями судьбы своего друга, а когда он был тяжело ранен, даже переписывались с хирургом, который оперировал и лечил Рида. И вот теперь, узнав о том, что их друг пишет роман, Донн Пайатт пригласил его провести зиму в графстве Логан (штат Огайо), в их «родовом гнезде», в местечке под названием Мако-Чи.
В письме другу Донн сообщал, что недавно женился, счастлив и намерен прочно обосноваться на родной земле, завести детей, построить собственный дом. Он уверял Рида, что «они с Луизой (Луиза Кирби — жена Донна.
Много лет спустя, уже после смерти писателя, в статье, посвященной его памяти, Д. Пайатт писал: «Майн Рид написал свой первый роман в моем доме, в котором провел зиму. Он вернулся с Мексиканской войны с тяжелой раной, увенчанный славой храбрейшего из храбрых солдат нашей маленькой армии, что сражалась под командой Скотта».
Соглашаясь с Пайаттом в том, что Рид действительно купался в лучах славы, отметим: его друг все- таки не «написал», а закончил в его доме роман, начало которому было положено даже не в Ньюпорте, а гораздо раньше — в «Записках стрелка в цепи», публиковавшихся на страницах «Духа времен». Едва ли приходится сомневаться в этом обстоятельстве, достаточно просто сравнить тексты очерков (в 1998 году они были впервые собраны в книгу и изданы в Техасе местным историческим обществом) и текст романа. Но все-таки между очерками и романом — большая разница. В объеме: уже в своей первой редакции роман (изданный в 1849 году в США) более чем в три раза превышал суммарный объем очерков. В следующей редакции (в британском издании 1850 года) он еще увеличится. По жанру: несмотря на то что в основание очерков легли личные впечатления Рида, вымысел в них, безусловно, присутствовал, и их следует трактовать прежде всего как журналистскую работу, подчиненную конкретной задаче — показать события Мексиканской войны глазами очевидца. Роман же представляет собой художественный текст с развитой фабулой и сюжетом, системой характеров и отношений, определенной внутренней логикой развития событий и т. д. — то есть обладает всем тем, чего, по сути, лишены очерки «стрелка в цепи».
Как уже отмечалось, при издании роман Рида получил название «Военная жизнь. Приключения офицера легкой пехоты». Он не только не принадлежит к числу известных произведений писателя, но, в отличие от подавляющего большинства его сочинений, никогда не переиздавался. Встречается утверждение, что не существует разницы между «Военной жизнью» и «Вольными стрелками», а речь идет просто о разных изданиях одного романа. На самом деле это не так: при всем сходстве (тематическом, содержательном, событийном), при том, что в книгах одни и те же действующие лица (включая главного героя), все-таки это разные романы, или, скажем так, — разные редакции романа, вторая из которых имеет существенные отличия от первой.
На первый взгляд отличия между ними невелики, — во всяком случае, событийная составляющая совпадает: главный герой вступает добровольцем в армию США, дерется на дуэли со своим соперником Дюброском и избирается капитаном роты; высаживается на острове Лобос, а затем у Санта-Круса; отправляется в экспедицию за мулами; спасает дочерей испанского идальго; сражается с мексиканскими партизанами; влюбляется сам и влюбляет в себя красавицу Гуадалупе; в финале герой отправляется покорять Мехико, а красавица ждет своего возлюбленного. Но если эти эпизоды исчерпывают событийную канву в «Военной жизни», то в «Вольных стрелках» они составляют лишь первый том романа, события второго тома — почти самостоятельная история, связанная, главным образом, с Дюброском и обманутой им Марией де Мерсед, которая также симпатизирует нашему герою. Отличаются романы и системой образов. Дело не только в том, что роман 1850 года более «населен», — меняются функции и значение героев в развитии сюжета. Например, если в «Военной жизни» постоянным и главным спутником в приключениях Галлера является Маленький Джонни, то в «Вольных стрелках» эта функция переходит к Бобу Линкольну, а Джонни отведена куда как более скромная роль. В первом романе почти с самого начала ясно, что Дюброск — шпион, во втором это становится ясно только к середине романа. И таких отличий можно найти довольно много.
Автобиографизм обоих романов очевиден, но все же первый ближе к фактам и обстоятельствам реальной жизни писателя (хотя написан он от третьего, а второй — от первого лица). Это очевидно уже с самого начала — действие первого романа начинается (Галлер решает вступить в армию) в Нью-Йорке, второго — в Новом Орлеане. В «Вольных стрелках» герой вступает в американскую армию, движимый местью мексиканцам, с которыми он уже сражался в Техасе, в «Военной жизни» Галлер — журналист, пишущий под псевдонимом «Бедный школяр» (!) и вынужденный жить на мизерные гонорары. Понятно, что в образе Галлера без труда угадываются черты самого Рида. Но и в первом, и во втором романе (в нем еще больше!) Генри Галлер — «приукрашенный Рид». Однако если в «Вольных стрелках» это опытный боевой офицер, ставший капитаном, воюя с мексиканцами в Техасе; то в романе 1849 года Галлер — нью-йоркский журналист, уставший существовать на жалкие гроши и страдать от глупости и произвола редакторов. Во втором романе мотивация героя возвышенна и более «литературна», в первом — более правдива и источником своим имеет личную историю. Важно отметить вот еще что. Сопоставляя «Военную жизнь» и «Записки стрелка в цепи», нетрудно заметить, что событийную канву романа составили эпизоды из книги очерков. Его фабула целиком исчерпывается событиями, описанными в «Записках». В романе, опубликованном в 1850 году, фабула существенно расширилась, введено множество новых эпизодов и коллизий, вымысел потеснил факты.
