которых упоминал Добжански: ни украшений, ни одежды, ни черепов, ни других частей тела. Только беличью тушку в холодильнике, больше ничегошеньки.

– Землю вокруг дома проверили? Может, он зарыл все, что могло его выдать?

– Проверили.

– А подвал, кладовые осмотрели?

– Да. Обнаружили в них грабли, мотыгу, несколько деревянных ящиков, старую пилу, сломанную тачку. Стандартный набор садового хлама. А еще кучу пауков. Жилбер, по-моему, нуждается в медицинской помощи.

– Погреб там есть?

– Бреннан, я же говорю, они осмотрели все!

– И не наткнулись ни на одну газетную вырезку?

– Нет.

– Не нашли ничего, связывающего это место с конурой на Берже?

– Ничего.

– Или с Сен-Жаком?

– Нет.

– Или с убийством Гэбби?

– Нет.

– С убийством хотя бы одной из жертв?

Ответа не последовало.

– Чем же тогда он там занимается?

– Удит рыбу и размышляет о своем загубленном яйце.

– И что теперь?

– Мы с Бертраном собираемся еще раз поговорить с мсье Тэнгуэем. Посерьезнее. Настала пора упомянуть кое-какие имена. Я до сих пор уверен, что он водит нас за нос.

– Думаете, это принесет положительные результаты?

– Надеюсь. Хотя... Может, Бертран и прав. Не исключено, что этот Тэнгуэй страдает раздвоением личности. Одна его половина – законопослушный учитель биологии, которому нравится рыбачить и изготавливать для учеников наглядные пособия. Другая – ярый ненавистник женщин, страдающий комплексом сексуальной неполноценности. Этот ненавистник выбирает жертвы, следит за ними, избивает их до смерти. Может, становясь зверем, он идет в какое-то другое место, туда, где наслаждается своими фантазиями и любуется на сувениры. Черт, ведь Тэнгуэй может даже не знать о существовании своей болезни!

– Неплохо. Мистер Пиперс и мистер Криперс.

– Что?

– Да так, вспомнила одну старую комедию.

Я рассказала ему, что смогла выяснить при помощи Лакруа.

– А почему вы раньше не рассказали мне об этом?

– Вас тоже часто невозможно разыскать, Райан.

– Итак, квартира на Берже определенно связана с этим типом. Если вас это утешит, Клодель уже считает Тэнгуэя приговоренным.

– Почему?

– У него спросите. Послушайте, мне пора идти.

– Держите меня в курсе.

Я дописала письма и решила отнести их на почту, а заодно и купить чего-нибудь из продуктов. Котлеты и мясо не годились для встречи Кэти. Я улыбнулась, вспоминая, как, будучи четырнадцатилетним подростком, она объявила, что становится вегетарианкой. Я была уверена, что месяца через три моя дочь опять начнет есть все подряд. Я ошиблась. Вот уже пять лет мяса она не признавала.

Я мысленно составила список. Сыр. Фруктовые соки. Газированную воду Кэти не пила. И как мне удалось воспитать такого ребенка?

У меня опять заболело горло. Следует как можно быстрее прогнать из себя болезнь. Я подумала, что лучше всего прибегнуть к услугам спортзала.

Прозанимавшись десять минут на беговой дорожке, я поняла, что зря приехала в спортклуб. Мои ноги затряслись, а лицо облилось потом.

Зато боль в горле ослабла, а со лба и с висков как будто спала стягивавшая их лента. Мысли сосредоточились на Тэнгуэе. Я воспроизвела в памяти, все, что рассказал о нем Райан, поразмыслила над теорией Бертрана и предсказаниями Джей Эс. Что-то неясное не давало мне покоя. Я все сильнее напрягалась. Перчатки.

Почему раньше я не придавала им должного значения?

Неужели сексуальные фантазии и жажда насилия Тэнгуэя действительно порождены его физической