Вскоре цирк уехал. А Юла еще недели две чуть не каждый день вспоминал совет Али Махмуда. Мыслимое ли дело — за год стать вдвое сильнее?

«Сбрехнул, конечно, фальшивый турок», — наконец твердо решил Юла и старался больше не думать об этом.

Шли дни. Кончилось лето. Началась учеба в школе. И в первый же день занятий, первого сентября, Юла, возвращаясь из школы, снова напоролся на Яшку Кривоносого.

— Гутен таг, — сказал Яшка. — Гут морген, Кай Юлий!

Его дружки захохотали.

— Чего ж ты не здороваешься, древний? — Яшка с силой провел ладонью Юле от подбородка до лба, больно задрав ему кончик носа.

Юла молчал. Злость и обида бурлили в нем. И, что самое скверное, слезы подступали к самому горлу. Только этого и не хватает! Разреветься на потеху воронихинцам.

— Храбрецы! — о трудом выдавил он. — Семеро на одного!..

— Можно и один на один, — с готовностью откликнулся Яшка.

И вдруг в голове у Юлы стремительно, как кадры в кинематографе, промелькнули и цирк, и Семка- мельник, лежащий на лопатках, и могучий Али Махмуд в борцовском трико, и его удивительный совет.

— Состоялось! — сказал Юла.

— Значит, деремся? — изумился Яшка.

— Деремся!

Яшка быстро скинул пиджак, передал соседу свой потрепанный портфель.

— Стой! — яростно крикнул Юла. — Мы деремся. Один на один. Но не сейчас…

— Когда же?

— Ровно через год. Запомнит в будущем году первого сентября я тебя поколочу, Здесь же. При всех. Клянусь!

— Фьють! — Яшка захохотал, приседая и хлопая себя ладонями по толстым ляжкам.

Смеялись и его дружки.

— Ловко придумал! — крикнул один из них. — Значит, целый год тебя пальцем не тронь?! Ишь как придумал! Хитро!

— Клянусь! — снова яростно выкрикнул Юла. — Ровно через год на этом же самом месте я побью тебя, Кривоносый…

— А если не побьешь? — ехидно вклинил Яшка.

— Если не побью? — Юла лишь на мгновенье задумался. — Слушайте все! Если я не побью, пусть Яшка выкрасит мне волосы суриком, и я целую неделю — слышали?! — целую неделю буду так ходить по всему городу…

Воронихинцы, пораженные, молча смотрели на Юлу.

— А в школу? — тихо спросил кто-то.

— И в школу…

— И дома?

— И дома…

— Отец выдерет…

— Пусть.

Столько злости и правдивости было в голосе Юлы, что ему поверили.

— Ладно! — с угрозой сказал Яшка. — Ровно через год. Только без всяких фиглей-миглей. Смотри, Цезарь!

— Без фиглей-миглей, — подтвердил Юла. — Ровно через год!

…Легко было сгоряча, в ярости крикнуть Яшке: «Я побью тебя!» Но когда Юла, вернувшись домой и немного успокоившись, представил себе, что предстоит ему через год, — на душе сразу стало скверно.

«Неужто придется целую неделю мотаться с крашеной головой?» — Юла зажмурился от ужаса.

Он рано улегся, но заснуть не мог.

«Ну, турок, выручай», — думал он.

Утром, до ухода в школу, он с безразличным видом подошел к дверному косяку, подпрыгнул, уцепился за поперечину. Повис, потом попробовал согнуть руки. Это удалось, но с трудом. Опустился, снова подтянулся.

Белены объелся?! — нахмурился отец. — Притолоку оторвешь.

Нам в школе задали, — соврал Юла.

Отец посмотрел-посмотрел, как он извивается всем телом, и сказал:

— Что червяк на крючке! Держи тулово прямо… Но без помощи ног и всего корпуса Юле было никак не подтянуться. В изнеможении он разжал скрюченные пальцы и очутился на полу.

«Четыре раза сделал, — подумал он. — А нужно пятнадцать».

От напряжения руки дрожали, как в ознобе.

Уже уходя в школу, он попробовал продолжить упражнение. Во дворе росла старая разлапистая сосна. Юла повис на нижнем суку, но подтянуться смог всего два раза.

В школе, на перемене, он подтянулся еще три раза.

«Итого — девять», — подсчитал он, возвращаясь домой.

После обеда он сразу снова взялся за дело. Подтянется несколько раз, отдохнет, поделает уроки, снова подтянется… За вечер вот так, с перерывами, он подтянулся двенадцать раз.

Ночью Юла ворочался с боку на бок. Руки, плечи и бока болели. Даже шея и та ныла и еле-еле поворачивалась.

«Странно, — думал Юла. — При чем тут шея?»

— Надо мне в школу зайтить, — посочувствовал утром отец, брызгая водой на коротко настриженную, уложенную рядами шерсть. — Узнаю, чего это у вас на зарядку навалились? Того гляди — руки отломятся.

Юлу не беспокоили его слова: отец никогда не заглядывал в школу, даже на собрания.

На следующий день боль немного поутихла. Но когда Юла попробовал повиснуть на ветке, руки снова так заныли — он сразу спрыгнул.

«С непривычки», — успокаивая себя, решил он и снова стал упражняться.

…Через два месяца он уже делал без перерыва пятнадцать подтягиваний.

— Молодцом! — сказал отец, катая навернутый на скалку войлок по полу.

«А что толку?!» — думал Юла, лежа в кровати.

Он долго ощупывал мускулы на руках: незаметно, чтоб они стали больше и крепче.

«Обманул, наверно, чертов турок», — расстроился Юла.

Но упражнения решил продолжать. Хода назад не было.