Сотников чуть не плакал.
– Ты не мог сказать, что меня срочно по тревоге вызвало командование?
– Извини, не сообразил.
Вите было очень горько, он впервые поссорился с Аней. Но хуже всего ему было оттого, что он знал: ей тоже сейчас плохо.
– Слушай, отпусти меня, а? До утра проверки не будет…
– Мне-то не жалко, а вот ты успокойся! Ну поедешь, поцелуешь запертую дверь, услышишь папино «Пошел на хрен!»… Вали-ка лучше спать! Завтра на свежую голову разберетесь.
Отношения с Олегом получили продолжение, хотя вначале Лада сочла их за случайный эпизод.
Вот уже месяц он приезжал к ней едва ли не каждый вечер, с удовольствием выполнял хозяйственные дела и иногда даже оставался ночевать. Лада объясняла это самым прозаическим образом: он соскучился по семейному уюту, сама она много лет растрачивала вхолостую свою домовитость – вот и повод соединиться.
В постели Олег говорил, что разведется и женится на ней, но Лада не хотела этого слышать. Она была уверена, что Олегова жена-алкоголичка не перенесет такого удара и сопьется до смерти, а на чужом горе счастья не построишь.
Да и для того ли она столько лет ждала Валентина, чтобы разом забыть обо всем и выйти замуж за его шофера?
Она просила Олега никому не рассказывать об их отношениях, мотивируя это тем, что связь с женатым мужчиной испортит ее репутацию. На самом деле она больше всего боялась, что об этом узнает Валентин. Но ему, похоже, не было до нее никакого дела.
То, что его отношения с Катей перешли на новый уровень, Ладе, знавшей Сумарокова столько лет, понять было совсем нетрудно.
Но, как ни странно, именно это придавало ей надежды.
«Катька еще даст ему жизни! – думала она. – Она столько лет сосала у него деньги на правах лучшей подруги его дочери, а теперь вот решила подключиться к источнику финансов напрямую! Но она обязательно заиграется, а Валентин, при всех его недостатках, умный человек, очень скоро он поймет ее истинную цену. И, разочаровавшись в ней, придет ко мне. Поэтому связывать судьбу с Олегом – просто глупо».
А тут еще Анюта завела роман с этим бывшим бомжем, ныне курсантом Военно-медицинской академии!
Недавно Лада поймала себя на мысли, что больше не хочет видеть ее. Аня перестала быть ребенком, растущим без матери и нуждающимся в ее, Ладиной, заботе. Теперь это была взрослая девушка, у которой есть все, что нужно для счастливой жизни, и даже больше.
Как легко быть доброй и щедрой, когда ты богата и любима! Когда тебе не кажется, что окружающие разворовали по кусочку твое счастье…
Глава десятая
Выйдя из электрички, Витя невольно зажмурился – яркое июльское солнце светило прямо в глаза! Вторую неделю стояла жара, но сегодня Сотников ее не чувствовал – впервые за год на нем была гражданская одежда: подаренные родителями джинсы и белая рубашка с короткими рукавами. Утром, одевшись и посмотрев в зеркало, он остался доволен своей внешностью и, наверное, не зря – только слепой не заметил бы заинтересованных взглядов, которые бросала на него симпатичная девушка в электричке. Он легко мог бы познакомиться с ней, если бы не Аня.
Витя шел вдоль шоссе к дому Сумароковых, наблюдая, как солнце отражается от асфальта разноцветными искрами. Ивы на обочинах выглядели как большие изумрудные шары. Показались первые дома поселка – железные крыши сверкали белизной так, что резало глаза. Сотников как ребенок радовался хорошему деньку, а через несколько минут он увидит Аню…
Ссора, случившаяся между ними зимой, осталась единственной. Витя сделал из нее практические выводы: он решил устроиться куда-нибудь грузчиком и заработать на мобильный, чтобы всегда быть на связи с Аней. Но родители, узнав о его намерениях, сами подарили ему телефон, и теперь он постоянно сообщал любимой о своих передвижениях, если не звонками, так эсэмэсками.
Он уже не мог представить себе, что в его жизни было время, когда он не знал Ани, не думал о ней и не ждал с нетерпением встреч.
…А вот и Анин дом!
Он позвонил в домофон, замок щелкнул, и Витя замер, взглянув в просвет открывающейся калитки.
Аня в пестром сарафане на бретельках сидела на низком деревянном крыльце хозяйственного домика, рядом с пышным кустом цветущего жасмина. Ветки отбрасывали на ее голые плечи кружевную полуденную тень.
Аня чистила картошку, поставив кастрюлю на землю. Увидев Витю, она помахала ему, не выпуская картофелину из рук. Длинная, но легкая прядь волос выбилась из косы…
«Это не может уйти бесследно, – подумал Витя. – Это не канет в прошлое, а останется навсегда. Пройдет хоть миллион лет, но так и будет где-то в невесомости плыть зеленая планета, а на ней – нагретый солнцем дом и девушка на крыльце».
Он подошел и сел на землю у Аниных ног.
– Сейчас, – сказала Аня деловито, – потерпи немножко. Закончу с картошкой и буду тебя кормить. Ты же голодный?
Витя покачал головой.
Аня и не ждала развернутого ответа, она привыкла к Витиной немногословности, и часто сама отвечала за него на свои собственные вопросы. Это становилось привычкой, которая нравилась им обоим.
– Ясное дело, голодный. Ох, как жарко сегодня… – Она встала, поправила широкую юбку и с кастрюлей пошла в дом.
Витя пошел следом, завороженно наблюдая, как легкая ткань сарафана развевается вокруг Аниных ног. На дорожку ложилась смешная тень – ноги, как они есть, а вокруг прозрачное облачко.
В кухне было прохладно.
Аня постелила на стол льняную салфетку, потянулась за тарелкой.
– Я окрошку приготовила, ты любишь?
Вместо ответа Витя обнял ее.
И оба поняли, что настала пора им быть вместе.
…Чувствуя, как в голове каждую секунду стартуют космические ракеты, Витя прервал поцелуй.
– Аня, в доме есть кто-нибудь?
– Нет и не будет! Папа сегодня в городе останется. – Она решительно взяла его за руку и повела наверх.
Это был чудесный день, чудесный вечер и чудесная ночь.
Они сплетали свои жизни, соединяли судьбы в одну и, узнавая друг друга, понимали: что бы теперь ни приготовила им жизнь, она приготовила это для них обоих.
Аня заснула, пристроив голову ему на плечо, а он лежал, глядя в потолок ошалелыми глазами. Он готов был провести так всю ночь.
Виктор не привык спать на спине, но не шевелился, боясь потревожить любимую.
И только когда в окнах забрезжило бледное утро, он неожиданно крепко заснул.
Валентин чувствовал, что стал уделять дочери меньше внимания, – Катя постоянно вытесняла Аню из его мыслей…
«А при чем тут, собственно, Катя? – иногда одергивал он себя. – Если бы ее не было, все шло бы точно так же. Аня поступила в институт, она взрослеет, начинает самостоятельную жизнь, увлечена своим романом. Я уже не нужен ей так, как раньше».
Но на душе все равно было неспокойно.
Сумароков оставил машину возле подъезда – летом, когда большинство обитателей дома жили за городом, парковка стояла почти пустой.
Да и пробок в городе меньше. Катя уже могла приехать.
