в Трое: в 1871–1873, 1879, 1882–1883 и 1889–1890 годах. Ему удалось привлечь многих известных специалистов-ученых различных областей: геологов, химиков, антропологов, нумизматов.
Самой сенсационной была находка богатейшего клада, состоявшего из многочисленных золотых, серебряных и бронзовых предметов. По убеждению Шлимана, сокровища эти принадлежали не кому иному, как троянскому царю Приаму. Их так и станут потом называть — клад Приама.
Находка эта стала величайшей сенсацией того времени. Нашлись, однако, те, кто не поверил, что такой клад был обнаружен в одном месте, компактно. Вся история с находкой сокровищ — выдумка, заявляли скептики: Шлиман либо собрал все эти вещи за очень долгое время, либо купил большую их часть за деньги.
Недоверие порождалось еще и тем, что Шлиман тогда не сообщил точную дату находки. На самом деле это случилось в конце мая 1873 года, когда был обнаружен «дворец Приама», а в нем нечто вроде сундука-ларя с драгоценностями.
Дело было жарким летним утром. Шлиман вместе со своей супругой (он к тому времени вторично женился) наблюдал за ходом раскопок. На глубине около девяти метров Шлимана внезапно привлек какой- то предмет; всмотревшись, он поразился увиденному: перед ним лежал золотой сосуд. Золото! Он поручил жене отослать рабочих. На ее удивленное «Но…» он категорически заявил: «Никаких «но», скажи им все, что хочешь, скажи, что у меня сегодня день рождения и я только что об этом вспомнил, пусть идут празднуют. Только быстрее, быстрее!..»
Рабочие ушли. «Принеси твою красную шаль!» — приказал Шлиман и прыгнул в раскоп. Он работал ножом словно одержимый, не обращая внимание на огромные каменные глыбы, угрожающе нависавшие над его головой. «В величайшей спешке, напрягая все силы, рискуя жизнью, ибо крепостная стена, которую я подкапывал, могла в любую минуту похоронить меня под собой, я с помощью большого ножа раскапывал клад. Вид всех этих предметов, каждый из которых обладал колоссальной ценностью, придавал мне смелость, и я не думал об опасности».
Жена Шлимана держала шаль, куда он складывал найденные ценности. Сокровища Приама! Золотой клад одного из самых могущественных царей седой Древности: украшения, утварь, оружие, принадлежавшие людям древнего мира и пролежавшие три тысячи лет в земле.
Таясь, словно воры, Шлиман и его жена осторожно перенесли сокровища в стоявшую неподалеку хижину. На грубый деревянный стол легли диадемы и застежки, цепи и блюда, пуговицы, украшения… «Можно предположить, — писал Шлиман, — что кто-либо из семьи Приама в спешке уложил их в ларь, так и не успев вынуть из него ключ, и попытался их унести, но погиб от руки врага или был настигнут пожаром. Брошенный ларь был сразу же погребен под обломками стоявшей неподалеку дворцовой постройки и пеплом. Со временем образовался слой в пять-шесть футов».
Фантазер и мечтатель, трезвый коммерсант и холодный, рассудительный детектив — охотник за сокровищами, Шлиман взял диадему, пару серег, ожерелье и надел все эти старинные античные украшения на свою красавицу жену-гречанку. «Истинная Елена Прекрасная!» — прошептал Шлиман. И заказал ее фото в золотой диадеме и других украшениях из троянского клада. Эта фотография принесла известность на всю Европу и Америку как украшениям, так и той, на ком они были надеты.
Но как поступить с кладом? Невозможно сохранить находку в тайне, слухи о ней все равно просочатся.
Пару дней спустя Шлиман тайно перевез найденные сокровища, упакованные в шесть ящиков и сумку, с места раскопок. Ведь согласно лицензии на раскопки, полученной от турецких властей, ему надлежало бы отдать им по меньшей мере половину находок. Шлиман выбрал иной путь.
Можно ли назвать его вором? Законодательство Турции допускает различные толкования вопроса о том, кому должны принадлежать античные находки, здесь царит произвол. Стоит ли осуждать того, кто, перевернув всю жизнь ради осуществления своей мечты, попытался спасти для науки золотой клад?..
Под покровом ночи груз нелегально был переправлен в ближайшую гавань и погружен на корабль. Только тогда Шлиман обрел уверенность, что его великой находке не грозит быть конфискованной турецкими властями. В случае разоблачения, если бы клад попал в руки турок, его привлекли бы к суду. Но чего не сделаешь ради науки!
В Афинах, куда были доставлены ценности, Шлиман получил возможность спокойно рассмотреть и изучить найденное богатство, обмерить и взвесить экспонаты, чего не рискнул сделать в своем домике на раскопках.
Позаботился Шлиман и о том, чтобы все экспонаты клада были тщательно сфотографированы. Всего было сделано 100 тысяч снимков. Большинство из них вошли в его книгу «Атлас троянских древностей» (1874). Эта уникальная книга, изданная тиражом всего в 400 экземпляров, прочно вошла в историю науки, так как из нее черпали сведения о 8833 экспонатах, из которых состоял клад. Среди них 8700 только одних бусин, уникальный золотой кубок с ручками в виде ладьи, две редкостные золотые диадемы, браслеты, серьги, серебряные флаконы с крышками, а также сосуды и домашняя утварь из меди и бронзы. Все эти сокровища принадлежали когда-то жителям Трои, до того, как древний город был разрушен и погиб в огне. Владельцы спрятанных ценностей либо лишились жизни, либо отправились в изгнание. А спрятанные ими сокровища пролежали под слоем пепла, земли и обломков на протяжении тысячелетий.
Позже, в 1875 году, Шлиман выплатит Турции 50 тысяч франков как бы отступного, а та, в свою очередь, отказалась от всех притязаний на троянскую коллекцию. Так стали называть ценные вещи из клада, которые он одно время тайно хранил в банке.
В конце концов, после нескольких попыток продать коллекцию Франции, Англии, России Шлиман преподнес ее в дар Германии. Император Вильгельм I удостоил Шлимана собственноручного послания, в котором, в частности, говорилось: «…C удовлетворением узнал, что Вы решили подарить Вашу коллекцию троянских древностей немецкому народу в вечное владение…» В июле 1881 года Шлиман был награжден орденом Короны 2-го класса.
На сочельник 1890 года у Шлимана разболелось ухо, нужна была операция, и ее сделали в Неаполе, где он тогда находился вместе с женой и детьми. Врачи уверили его, что опасность миновала. Но в первый день Рождества он упал прямо на улице, на Пьяцца-дель-Санта-Карита. Сознание он не потерял, но лишился речи. Его доставили в больницу, но там его отказались принять. Тогда его отправили в полицию. При нем нашли адрес лечившего его врача и вызвали того, чтобы отвезти домой. Когда Шлимана поместили в дрожки, кучер, глядя на его простую одежду, усомнился в том, что такой бедняк сможет расплатиться. На что врач ответил, что перед ним богач, и в доказательство вытащил из кармана больного кошелек, набитый золотом.
Умер Шлиман к утру 26 октября, сохраняя все время сознание, но страшно мучаясь. Тело его перевезли в Афины, где и похоронили.
Личная жизнь: любовь, занятия, привычки
В юности Генрих влюбился в соседскую девочку Минну Майнке, она ответила ему взаимностью. Молодые люди поклялись в вечной верности друг другу, но жизнь их разлучила. Минна вышла замуж за лесничего, а Шлиман женился на Екатерине Петровне Лыжиной, дочери петербургского купца. У них родилось трое детей — сын Сергей (умер в 1940 году) и две дочери — Наталья (умерла в десять лет) и Надежда, дожившая до 1935 года. Сегодня в Петербурге на доме, где когда-то жил Шлиман с семьей, установлена мемориальная доска.
