Так что давай только факты.

Ира доложилась:

— Рязанов предложил на выбор руководить продвижением на его новом заводе или вести в головном офисе социальный департамент. Ну и еще пару позиций.

— Круто, — признала подруга и с полным ртом добавила, — А сколько будет платить?

— Приблизительно столько, сколько я получаю сейчас.

— Тоже неплохо, — оценила Дина.

— Почему? Я хочу зарабатывать больше.

— Мы уже про это говорили.

— Еще они менеджеров моих сманили, — пожаловалась Ирина.

— Вот суки. Но это еще лучше.

— Почему?

— Настоящий бизнес начинается тогда, когда заканчивается управление в ручном режиме. Ты носилась со своими девчонками, как дурень с писаной торбой, вытирала носы, подстилала соломку под зады, страховала каждую сделку. Это не работа, а самодеятельность. Для маленьких проектов такой подход еще годится. Для больших решительно не возможен. Поэтому, не ной, тебе сделали шикарный подарок — дали волшебный пендель и вытолкали на новую орбиту. Теперь у тебя появятся настоящие подчиненные, а не подружки-подопечные, и ты будешь без соплей вести дела.

— Откуда ты знаешь, что у меня будут подчиненные и большие проекты? А может Рязанов шутит, и я вообще останусь без работы? — Ира так хотела услышать слова утешения. Но разве от Дианки их дождешься? Этой богине охоты только бы за дичью гоняться.

— Все. Наше время истекло. Приеду в понедельник, потолкуем предметнее. Главное, не раскисай сейчас. А то мне твое настроение ужас, как ни нравится. Все ведь хорошо! Правда?

— Правда, — обреченно признала Ира.

— Думай, про свои пять тысяч, — выдав дежурный спасительный совет, подруга исчезла из эфира.

Ира только собралась сосредоточиться на симпатичной пятерке с тремя нулями, как грянул третий звонок.

— Доброе утро.

— Доброе, Генрих, — мужской голос сначала показался Ире совершенно незнакомым. И только спустя мгновение она сообразила, с кем говорит.

— Не разбудил?

В одиннадцать часов такие вопросы может задавать только деликатный Сологуб.

— Нет, конечно.

— Я собственно вот по какому вопросу… — в трубке разлилась тишина. Затем размеренный голос Сологуба вернулся: — Я бы хотел… — Окончание фразы опять поглотило безмолвие.

— Ничего не слышно, — Ира в сердцах оборвала связь. Если у Генриха что-то важное, он повторит вызов. Так и есть, на экране мобильного высветился тот же номер.

— Если вы не против, я подъеду к семи. — В этот раз Сологубу удалось закончить мысль.

«В бухгалтерии в спешном порядке готовят журнал к закрытию и, наверное, нашли кучу неверно оформленных договоров», — предположила Ирина, но на всякий случай спросила:

— А зачем?

Новая волна треска сотрясла эфир. Перекрикивая шум, Сологуб признал очевидное:

— Мне надо с вами поговорить. Что-то со связью. Очень плохо слышно.

— Хорошо, я жду вас в семь, — смирилась Ира и едва положила трубку, как услышала очередную трель. Телефонная активность принимала угрожающие размеры.

— Привет, моя хорошая, — на сей раз покой, потревожила Люба.

— Сколько лет, сколько зим.

Обмен новостями занял минут сорок. Вполне нормально для двух женщин последний раз беседовавших день назад.

— Не перестаю на тебя удивляться, — изумилась Люба. — У тебя не карьера — а просто чудеса в решете. Что ни день, новая должность.

— Да, — скромное признание своих заслуг доставило удовольствие.

— Но так ты никогда не выйдешь замуж!

Странный и неприятный вывод больно уколол. Ира даже губу от досады закусила.

— Почему? — спросила напряженно. Она давно догадывалась, что подруги созданы природой не только для «сугрева души», но и других надобностей. К примеру: кто-то же должен добивать раненых?

Подтверждая предположение, Любочка дала прицельный залп:

— В конторе куча холостяков-ровесников, а ты ни с кем не закрутила даже роман. Упустила шанс! Ты женщина или где?

«Наверное, или где», — грустно признала Ира, но на всякий случай сказала:

— Женщина.

— Не ври. Женщины не могут зацикливаться только на карьере, у них мозги для этого слишком многоплановые. А ты со своими продажами в робота превратилась. Только и думаешь о деньгах. Только и зудишь: ах, главный бухгалтер, директор, редактор, ах, такие, сякие, разэтакие, мешают заколачивать бабки, столько возможностей упущено. А, между прочим, ты упустила — главное! Трех нормальных мужиков.

— И вовсе не трех. Главный редактор женат.

— Сама рассказывала, что они с женой разъехались.

— Но не развелись же.

— Какая разница?! Все равно теряешь шанс за шансом.

— А что это ты такая агрессивная? Поссорилась с Мишей?

— Разве с ним можно нормально поссориться?

— У него, что опять кто-то есть?

— Я нашла в кармане его куртки кружевные трусы.

Это был далеко не первый случай. Мишины дамочки часто пытались подобным образом поссорить любовника с женой.

— Я так больше не могу, — расплакалась Люба. — Что делать?

— Простить, — предложила Ирина. Это было самое простое и привычное для Любы решение.

— Сколько можно? — всхлипнула Люба. — Его хватает максимум на полгода.

— Разведись.

— И маяться одной, как ты? И бросаться на каждого? Нет, уж уволь. Ой, извини…

Любка была хорошая подруга. Надежная, умная, искренняя. Но и на старуху бывает проруха. А именно сегодня выдержать издержки чужого характера Ира не могла. Слушать, тем паче парировать колкости, элементарно не хватало сил. Не было сил даже на то, чтобы прилично закончить беседу.

«Пошла ты…» — подумала Ира и положила трубку. Посылать вслух расстроенную Любочку не стоило. Подруга себя сейчас плохо контролировала, да и, наверняка, разминалась перед скандалом с Михаилом.

Несколько часов в квартире царила тишина. После бурного телефонного утра в обилии страстей и мнений Ира восприняла ее как подарок. Но видимо нынешней субботе не судилось быть мирной. В четыре часа выяснилось, что вода в унитазе не сливается. Ира попробовала прочистить канализацию и в течение часа запихивала в фаянсовый зев все, что смогла найти и приспособить для этой цели: специальную металлическую штуку, которую они с бывшим мужем купили лет двадцать назад; ершик для мойки бутылок; изогнутую палку от щетки; проволоку. К сожалению, количество инструментов ситуацию качественно не изменило. Невзирая на затраченные усилия, вода опускалась медленно и печально.

Ира безрадостно оглядела место своего поражения. Она сделала все что могла. Водопроводчик или Костя сделали бы больше. Но где взять сантехника в выходные и куда подевался сын, Ира решительно не знала. В ЖЭКе не брали трубку. А телефоны сына и невестки казенными голосами сообщали, что абоненты находятся вне зоны досягаемости.