При том что играл Ващук неважно, позиции в раздевалке команды у него были крепкие. Огромный опыт, полуфинал Лиги чемпионов за плечами и, конечно, дружба со спартаковскими ветеранами Титовым, Парфеновым – все это позволило киевлянину стать одним из самых авторитетных в команде футболистов «Спартака» 2003 года.
Вернее, одним из самых влиятельных. Ващук, как и Титов с Парфеновым, имел доступ в кабинет Червиченко на Спартаковской улице. И, рассказывают, после выставления Чернышовым Ващука на трансфер (фактически это отказ в доверии и отчисление из основного состава) ведущие игроки в очередной раз пошли «через голову» молодого тренера Чернышова к президенту Червиченко.
Итогом стало то, что Ващука с трансфера сняли и в команду вернули. Играл он все равно мало, но тем самым Червиченко ясно показал, что роль Чернышова в клубе весьма ограниченна. Авторитет тренера среди игроков это, видимо, подорвало окончательно: кто будет слушать человека, зная, что можно пойти в вышестоящую инстанцию (а в команде такие новости разлетаются за минуты) и все уладить?
Позже Червиченко не станет скрывать, что ведущие игроки ходили к нему с просьбой убрать Чернышова. Официально это будет именоваться «главный тренер не смог найти взаимопонимания с футболистами». Походы к президенту с кляузами на тренера – еще одна отличительная черта «Спартака» этих времен. В чем-то игроки наверняка были правы, да и руководитель должен знать о том, что происходит в команде, не только от тренера (история с Аленичевым и Старковым спустя три года это подтвердит). Но когда при «живом» Чернышове по всей Москве ходят разговоры, как лидеры «Спартака» ходили к Червиченко его чуть ли не снимать, – по-моему, о разумной структуре клуба это не говорит.
Потом Червиченко с Ващуком рассорятся. По словам игрока, президент даже обвинит его в том, что это он... привез допинг из Киева. Возможно, именно это нелепое обвинение подтолкнет Ващука к тому, чтобы весной 2005 года согласиться дать мне интервью для печати о том, как в «Спартаке» 2003-го употребляли допинг.
А тогда последовал осенний вердикт Червиченко:
«Ващук в следующем сезоне выступать у нас не будет [...] Сегодня только слепому не видно, что Влад не играет на уровне игрока „Спартака“».
Коли так, стоило ли огород городить? Стоило ли, не подумав, разудало швырять серьезно травмированному футболисту вторую зарплату в такой команде, как «Спартак»? И устраивать скандал на всю Европу? Зарплата игроков – это ведь очень тонкая вещь. Перегнешь палку, переплатишь человеку, который играет на более низком уровне, – сразу начнется ропот в команде. Что мне и Максим Калиниченко в конце 2005-го подтверждал: «Раньше команду не совсем футбольные люди возглавляли. Пытался, скажем, доказать, что не должен получать зарплату в десять раз меньше тех, с кем играю на равных. А мне отвечали строго юридически: „Подписал контракт – выполняй“».
Кто каких денег в действительности стоит, Червиченко не знал. А надежных людей, на которых он без риска быть обманутым мог бы опереться, не нашлось. Президент метался, прислушиваясь то к одному советчику, то к другому, то к третьему. Так же и с зарплатами футболистам, которых те друг от друга не скрывали. И это тоже вызывало у Червиченко удивление. Видимо, в его прежнем бизнесе все было иначе.
Второй зимний скандал вокруг трансферов – с полузащитником Дмитрием Смирновым – привел к исходу по-настоящему трагическому. В январе 2003 года у подъезда собственного дома был убит прекрасный в прошлом нападающий и замечательный человек Юрий Тишков. К моменту гибели он начинал карьеру футбольного агента и пытался с чистыми руками войти в бизнес, где в России – страх и ужас.
По крайней мере, именно такую версию Червиченко выдвинул в интервью «Спорт-экспрессу»:
– Этого футболиста меня просил приобрести Романцев. Приходит Юра Тишков и говорит: «На основании решения КДК Смирнов – свободный агент, поскольку ему в „Торпедо-Металлурге“ не выплатили зарплату. Не хотели бы его приобрести?» – «Хотел бы, какова цена вопроса?» – «Такая-то». Получаю официальное подтверждение от КДК. По рукам. Отдаю деньги, забираю Смирнова. Дальше начинается возня, в результате которой убили человека.
– Считаете, убийство Тишкова связано с этим переходом?
– Это мое личное мнение. В чем в истории со Смирновым моя скандальность? В том, что отдал деньги, Смирнов стал футболистом «Спартака», и я начал защищать права клуба на него?
Или я должен был отдать деньги, потом сказать: ой, извините, заберите Смирнова, может, вам еще в нагрузку Титова подарить?
Может, в том скандале Червиченко и не был виноват. Но так уж вышло, что к тому времени в «Спартаке» уже давно одна громкая история цеплялась за другую. И «дело Смирнова» было пришито общественным мнением к толстенной папке с прочими шумными «делами». Тем более что оно (если это действительно так) привело к такому страшному исходу для молодого – чуть за 30 – парня. Тишкова мне довелось хорошо знать лично, и о его порядочности могу судить не с чужих слов. Что творилось на Донском кладбище в тот зимний день, жутко даже вспоминать. Проститься с другом через океан примчался даже игравший тогда в США Игорь Симутенков.
Дело об убийстве Тишкова, как и следовало ожидать, превратилось, выражаясь милицейским языком, в «висяк». Хотя учитывая, что речь стопроцентно идет о профессиональной деятельности, люди в погонах при желании могли бы разобраться в нем быстро.
А насчет того, что Червиченко в этом скандале совсем не виноват, можно и поспорить. Стремление сэкономить, падкость на футболистов, ставших бесплатными по решению КДК, – заслуга для российского менеджера сомнительная. В положении, когда несколько месяцев не выплачивается зарплата, в нашей стране периодически оказываются почти все. Воспользоваться финансовыми перебоями у соперника, чтобы вытащить оттуда нужного игрока, – с точки зрения бизнеса, наверное, вещь выгодная, но пользуются ею далеко не все и не всегда. Особенно в полном объеме. Чаще случаются компромиссы: старый клуб понимает, что новый может футболиста отсудить, но, чтобы не дошло до скандала, находят некое среднее (или не среднее) арифметическое между тем, за что хотят продать одни, и тем, за что хотят купить другие.
«Спартак» никакого компромисса искать не хотел. «Мы готовы заплатить сумму по так называемой сетке без учета возрастного коэффициента. По нашим подсчетам, эта сумма составляет от 30 до 40 тысяч долларов. Однако руководителей „Торпедо-Металлурга“ это не устраивает. Они хотят 700 тысяч», – говорил Червиченко.
«Торпедо-Металлург», в предыдущем сезоне называвшийся еще «Торпедо- ЗИЛ», не платил Смирнову премиальные с начала второго круга, а в сентябре перестал выдавать и зарплату. В межсезонье команда сменила название и хозяев. Те, кто пришел, готовы были вернуть футболисту все долги. Но Смирнов (как и еще двое его партнеров), желая уйти в команду классом выше, сразу после окончания сезона подал заявление в КДК о невыполнении контракта и 18 декабря стал свободным. «Торпедо-Металлург» подал апелляцию, но проиграл: 29 декабря КДК подтвердил свое первоначальное решение.
Но «Тор-Мет» решил идти до конца, не желая задаром терять перспективного футболиста, который вырос в клубе. Не согласившись с решением КДК, бывшие «автозаводцы» и будущие «горожане» (еще через год клуб переименуют в «Москву») подали иск в Хамовнический суд Москвы. Это было беспрецедентно: считалось, что профессиональные спортсмены юридически подчиняются только спортивным органам и их споры могут разрешать специализированные, а не общегражданские суды.
Тем не менее дело было принято к рассмотрению, и 9 января судья Л. В. Деднева вынесла решение, согласно которому Смирнов должен был вернуться в прежний клуб. Смирнова и его доверенных лиц при этом о дате суда не известили. Футболист, по его собственным словам, узнал о вердикте спустя неделю из прессы.
Естественно, со стороны «Спартака» последовало обжалование и новое длительное заседание. В результате суд дал клубам отсрочку до 24 марта – на случай, если они договорятся между собой.
И они договорились. Это произошло в Палате по разрешению споров Профессиональной футбольной лиги в последний день, когда разрешалась заявка футболистов на сезон, – 13 марта. «Мы со „Спартаком“ нашли цивилизованные методы решения спора, учтя интересы футбола, игрока и двух клубов», – сказал генеральный директор «Торпедо-Металлурга» Юрий Белоус. Конкретизировать, опять же, никто не стал. Но, судя по всему, и здесь желаемыми для «Спартака» 30–40 тысячами не обошлось.
И вновь возник вопрос – зачем было скандалить, если оказалось возможным договориться? Зачем было доводить дело до иска в гражданский суд – пусть и предпринял этот шаг «Торпедо-Металлург»? Ведь еще «дело Сычева» показало, что несоответствие гражданских и спортивных законов способно завести любое спортивное дело в полнейший юридический тупик. Зачем было наступать на грабли? А если бы не договорились?
Было два варианта. Или у Червиченко мало денег, или ему из принципа, из склада характера хотелось пошуметь. Цель при этом была одна – взять игрока как можно дешевле. Крайне сомнительно, что это удалось, зато и в России, и даже в Европе «Спартак» приобрел имидж базарной бабки, которая по любому поводу истошно голосит, вызывая милицию.
А Смирнов, как и Ващук, в «Спартаке» не заиграл. И не потому, что он плохой игрок. Романцеву, например, он
