неосторожно высказанным пожеланием они действительно украли сверток, и ей стало нехорошо. До сих пор ни одна из них ничего в жизни не украла. Как поступить в таком случае? Наверное, надо как можно скорее вернуть украденное!

Она перехватила трофей, от которого Шпулька всеми силами старалась избавиться, и пошла назад.

— Надо незаметно подбросить обратно, — решила она. — Перестань закатывать истерику, откуда мне самой было знать, что мы идем воровать! Я же с этим типом не договаривалась, просто так получилось! Ну, я сделала ошибку, что поделаешь. Каждый может ошибиться.

Они дошли до площади и замерли на месте. Какие-то люди по противоположной стороне улицы вкатывали на площадь дегтярную бочку, громко и недвусмысленно выражая свое мнение о том хулигане, который повалил ее и скатил вниз. Они поставили бочку как следует, потом достали сигареты и закурили, не собираясь уходить. Один из них вытащил из кармана бутылку и ловким движением отбил у нее горлышко.

— Ну все, конец, — замогильным голосом сказала Тереска, глядя на них так, словно готова была убить их на месте. — Разве что подождать, пока они в стельку упьются и уснут?

— Никогда в жизни никто еще не упился в стельку поллитровкой на троих, — убежденно ответила Шпулька.

— Так что будет?

— Не знаю.

Следя за теплой компанией возле бочки, девочки по-прежнему стояли в темноте, где их никто не мог увидеть. Сверток не только оттягивал руки, но прямо-таки жег ладони. Трое мужиков прикончили жидкость в бутылке, красиво поставили ее возле бочки и затоптали окурки. Потом они еще постояли, поболтали, после чего не спеша вышли на Пулавскую. Тереска шевельнулась.

— Ну, наконец-то! — сказала она с облегчением.

В этот момент в аллейке появился кто-то новый. Молодой человек медленно шел в гору, глядя на потеки дегтя под ногами. Он посмотрел на бочку, оглядел площадь, подошел к «фиату» и стал его задумчиво рассматривать.

— Здесь что, вернисаж? — в бешенстве спросила Шпулька. — Неужели весь город должен подходить и пялиться на эту машину? Это что, священная дорога пилигримов?

— Я его знаю, — ответила Тереска радостно. — У него самые красивые глаза на свете. То есть я его не знаю, просто я с ним один раз разговаривала. Он очень симпатичный.

— Если он действительно симпатичный, он должен немедленно отсюда уйти!

В аллейке появилась еще одна фигура. Молодая дама, жутко элегантная, с прической в виде необыкновенно оригинальной башни, в чудесной красоты туфельках вышла на площадь и при виде молодого человека издала радостный возглас. Стуча каблучками по асфальту, она подошла поближе. Молодой человек оторвался от «фиата» и приветствовал красавицу с умеренной радостью.

Машины, которые проезжали по Пулавской, заглушали содержание их разговора, однако разыгрывающаяся на площади сцена была столь выразительна, что Тереска и Шпулька едва не забыли, зачем они тут стоят. Молодая дама, очаровательно улыбаясь, положила руку на рукав молодого человека. Молодой человек тактично убрал руку. Дама сделала жест рукой по направлению к скверу, но молодой человек покачал головой и жестом извинился. Молодая дама скроила разочарованную гримаску, топнула каблучком и, взяв молодого человека за руку, потянула его за собой. Молодой человек с поклоном поцеловал ей руку и высвободил свою ладонь, остановившись возле бампера «фиата». Дама придвинулась к нему поближе, что-то оживленно говоря и показывая в направлении Пулавской. Молодой человек снова покачал головой и посмотрел на часы.

— Вот нахальная баба, — шепнула потрясенная Шпулька. — Она за ним бегает, аж плохо делается!

— Старая гиена, — шепнула в ответ Тереска, — она же старше его. Ей, наверное, лет двадцать пять. А ведь присосалась к нему как пиявка…

— Тоже мне, нашла место романы крутить! Не может найти себе другого?

— Да она же специально притащилась сюда за ним, видно ведь! И они отсюда не уйдут, пока она от него не отцепится. Он ни за какие коврижки никуда с ней не пойдет.

— Интересно, почему она ему не нравится?

— А у мужчин странные вкусы. Может, потому, что она старая? Господи, сделай так, чтобы она ушла! Что за упрямая кретинка! Неужели у нее вообще нет самолюбия?

— А какое отношение имеет к этому самолюбие? — философски спросила Шпулька.

Молодой человек, очевидно, использовал аргументы убойной силы, потому что на лице молодой дамы прочно поселилась гримаса разочарования и досады. Она позволила вывести себя на улицу и протянула ему на прощание руку. Тереска и Шпулька отступили подальше в темноту.

— Ну иди же, иди прочь, гарпия! А ты оставь ее, чего с ней болтаешь! — шипела Тереска в бешенстве.

Молодой человек словно бы услышал, поклонился, повернулся и быстрым шагом пошел в южном направлении. Дама с минуту смотрела ему вслед, потом вздохнула и зашагала на север. Шпулька схватила Тереску за плечо.

— Давай! — крикнула она сдавленным шепотом.

Тереска шагнула было к «фиату», но тут же остановилась так резко, что едва не выпустила из объятий сверток. В ворота с трудом протиснулась очередная машина, светя фарами и рыча мотором. Водитель поставил машину возле «фиата» и заглушил мотор. В тишине, которая на миг воцарилась, Шпулька услышала рядом с собой зубовный скрежет.

— В жизни не могла бы подумать, что тут такое бойкое место, — прорычала Тереска. — Что этот кабан безрогий теперь сделает?!

Безрогий кабан вышел из машины, посвистывая, открыл капот и стал вывинчивать и рассматривать свечи. Одна свеча вызвала у него громкий протяжный свист, он открыл еще и багажник, вытащил оттуда какую-то коробочку и стал в ней копаться.

— Неужели остаток жизни мы проведем в этом месте? — зловеще спросила Шпулька. — Неужели нельзя куда-нибудь пойти?

— Как?! С этим вот в руках?! — испугалась Тереска. — И что мы сделаем, а? Мы же совершили кражу, любой милиционер имеет право нас арестовать! Мы должны подкинуть это обратно!

— Да ведь ты сама хотела украсть, чтобы посмотреть, что там!

— Больше не желаю даже заглядывать туда, мне все равно, что там есть, негде его даже развернуть… а уж тяжелый! Там, наверное, камни… Надо подкинуть, а то потом будет поздно.

Возле «фиата» вдруг появился неведомо откуда приземистый коренастый брюнет. Он посмотрел на водителя соседней машины, который рассматривал вынутые из коробочки свечи, открыл «фиат» и уселся за руль. Он не включил мотор, просто опустил окно и закурил сигарету. Похоже было, что он собирается славно провести вечерок в автомобиле.

При виде чернявого типа Тереска нервно вздрогнула.

— Я его знаю, — взволнованно шепнула она.

Шпулька неприязненно на нее посмотрела.

— Ты что, всех знаешь? Тут бывают только твои знакомые? Сверток этот мы свистнули тоже у твоего знакомого?

— Глупая, конечно, у него! Это же бандит! Это его автомобиль! Он уже из него не вылезет, не дай Бог, он нас тут увидит! Давай драпать отсюда немедленно! Ой, мамочки, надо бы хуже, да некуда!

В голосе Терески звучали паника и отчаяние. Шпулька ужасно перепугалась. Она окончательно перестала понимать ситуацию, в которую ее впутали, и мысль о том, что теперь она ни в коем случае не сможет выбраться из всего этого, чуть не лишила Шпульку сил. С отчаянным визгом она вырвала у Терески сверток из рук и выскочила на улицу.

Тереска, которую крик и рывок застигли врасплох, ничего не успела подумать и просто помчалась за Шпулькой. Они галопом пронеслись метров сто и остановились только на углу Бельгийской. Тяжело дыша, девочки переглянулись.