Кшись, позови его.

Сам он вместе со Шпулькой перешел на другую сторону улицы, продолжая озираться вокруг. Шпулька понятия не имела, что они ожидали увидеть и чего ищут, но тоже оглядывалась, так сказать, за компанию, в результате чего заметила появившегося вдруг в дверях ближайшего магазина весьма своеобразного молодого человека. Он посмотрел на нее, сделал такое движение, словно хотел попятиться, и на миг замер в дверях. На лице Шпульки расцвела радостная улыбка.

— Добрый день! — приветливо сказала она.

Участковый немедленно обернулся и увидел прыщавое создание с обезьяньими челюстями и низким лбом, которое неуверенно поклонилось в ответ Шпульке. Несказанная красота этого типа в сочетании с явным дружелюбием Шпульки вызвала у него удивление. Он, правда, знал, что женщины в любом возрасте ведут себя необъяснимо, но никогда еще он не встречал такого контраста между людьми.

— Это кто такой? — спросил он подозрительно.

Создание покинуло магазин и направилось в противоположном от них направлении. Фигурой тип очень напоминал гориллу.

— Это один человек, — нежно проговорила Шпулька. — Совершенно исключительный!

Участковый тоже считал, что, судя по фигуре и морде, это человек действительно совершенно исключительный, потому что такого прелестного орангутанга можно встретить только раз в сто лет, но радостный восторг Шпульки показался ему крайне подозрительным.

— А эта его исключительность в чем состоит? — осторожно спросил он.

— Может быть, на первый взгляд он не красавец, — сразу признала Шпулька, — но это ни о чем не говорит. Он необыкновенный человек, такой услужливый и симпатичный, исключительно умный и совершенно чудесный! Это он дал нам вчера все недостающие саженцы и даже отвез нас в Варшаву. А сперва мне тоже он не понравился…

Участковый по профессиональной привычке заинтересовался столь необыкновенным человеком. Не на каждом шагу можно встретить жертвователей таких сумм на общественные нужды, да еще с таким контрастом внешних и внутренних черт. Он потребовал подробно рассказать. Шпулька без малейших колебаний, прямо-таки с восторгом рассказала о вчерашнем походе в Тарчин и ошеломляющей щедрости молодого человека, похожего на гориллу. Тут поспешно подбежал Кшиштоф Цегна.

— Стась тут! — доложил он. — У него передатчик испортился, но все в порядке. Они стоят возле «Европейского».

Участковый со вздохом пошел к автомобилю. Рассказ Шпульки показался ему таким интересным, что, даже занятый совсем другим делом, он попросил ее продолжать. Правда, сперва принял сообщение таинственного голоса.

— Они по-прежнему вместе. Вошли в кафе, — сообщил голос.

— …И все это он нам устроил, хотя у него гость сидел, — продолжала умиленная Шпулька. — Он гостя бросил, выкопал нам деревца, отвез нас в город, до самой школы, даже гостя не предупредил.

— А откуда вы знаете, что у него был гость?

— Даже знаю кто. Тот чокнутый мужик из Виланова. Мы видели его машину.

Оба, и Кшиштоф Цегна, и участковый, выказали самый живой интерес.

— Вы уверены, что именно его? Откуда вы знаете?

— Как это откуда, я же собственными глазами видела. Мы из-за этого дурацкого номера сразу сообразили — это он. Великая Французская революция. Преследует меня эта революция, я ее, наверное, все-таки выучу…

В переполненном кафе отеля «Европейский» только очень немногие гости обратили внимание на весьма оригинальную сценку. Двое милиционеров ввели очень молоденькую перепачканную девушку. Они остановились возле дверей, а девушка пошла дальше, к колоннам, которые отделяли большой зал от меньшего, находившегося в глубине. Там она остановилась и стала осматриваться вокруг.

— Вы получше присмотритесь, там, за столиками у стены, — посоветовал участковый. — Может быть, кого-нибудь узнаете.

Разумеется, он знал, что может вызвать переполох, ведь они оба с Кшиштофом Цегной были в мундирах, а у Шпульки на лице остались следы цветоводческих работ, но тут было не до мелочей. Конспирация ему сейчас была до лампочки, он хотел как можно скорее покончить с этим делом и спокойно жить. Шпулька сделала несколько шагов и вернулась как можно скорее.

— Сидят! Все вместе! — сообщила она испуганным шепотом. — Это те самые трое! Они одеты совсем иначе, но это точно они! Я их узнала!

Трое мужиков у стены тоже ее заметили. Они прервали разговор и долго смотрели на двери, за которыми скрылись милиционеры в компании грязноватой девушки…

Участковый, Кшиштоф Цегна и перепуганная растерянная Шпулька молча сели в машину. Участковый надолго задумался, а потом тяжко вздохнул.

— Ну так оно и есть, — сказал он грустно. — Все сходится. Это режиссер с телевидения и двое сценаристов. Они пишут детективный сценарий. Точнее творя, уже написали, а теперь обсуждают подробности. У них есть там такая сцена, где преступник убивает человека. Давит его машиной.

— Что вы такое говорите?!

Шпулька остолбенело и возмущенно смотрела на участкового, не веря собственным ушам. Участковый снова вздохнул и повторил сказанное. Кшиштоф Цегна с мрачной миной выковыривал из ладоней невидимые кусочки кактуса. Шпулька окаменела.

— Мы уже давно знаем, кто они и что делают, — продолжал участковый, — но нужно было убедиться, что вы слышали именно их разговор. Чтобы они нам не мешали в других делах. А место для своего преступления они выбрали как раз на Жолибоже…

К Шпульке вернулся дар речи.

— Гнусные мошенники! — сказала она с возмущением, обидой и отвращением. — Так пугать людей! Это же обыкновенное мерзкое свинство! И на кой им было в таком случае за нами шастать? Мы им тоже нужны для сценария? С меня хватит, я возвращаюсь домой!

— Минуточку, — ласково сказал участковый. — Вот с этим шастаньем, похоже, не все так просто Хорошо было бы, если бы вы с нами поехали, а по дороге расскажем друг другу все по порядочку, по полочкам все разложим, вплоть до этой вашей Французской революции…

Таким образом пани Букатова, вернувшись вечером домой, не застала дочери, зато застала в комнате нечто, похожее на восстание кактусов против угнетения. Она знала хобби своей ненаглядной дочурки и, перебираясь через кучи земли, черепков и растений, подумала, что Шпулька, должно быть, начала пересаживать цветы, но тут небось вмешалась Тереска…

* * *

— Глупость мы сделали — хоть на конкурс посылай, — сказала Шпулька Тереске сразу после первого урока с огромным омерзением. До уроков она ничего не успела, потому что влетела в класс с опозданием и ее непрерывно вызывали отвечать. — Мы донесли на порядочных людей. Они никакого убийства не замышляют, они сценарий пишут, и напрасно я столько пережила. Милиция хочет, чтобы ты сразу после школы к ним пришла и повторила все то, что я вчера им говорила.

— А откуда, Матерь Божья, я должна знать, что ты им вчера наговорила? — спросила Тереска, совершенно ошеломленная внезапным превращением опасных преступников в почтенных членов общества.

Шпулька нетерпеливо замахала рукой.

— Все равно. Я им рассказала, что было, и ты гоже должна рассказать то же самое, потому что я могла что-нибудь пропустить. Мне не хочется тебе сейчас все это пересказывать, ты же сама знаешь, что было. С чего это Кристина такая надутая?

Тереска оглянулась на Кристину, которая сидела на подоконнике и понуро глядела в окно.

— Да что-то там с этим ее Рысеком. Кажется, она как раз пришла к выводу, что эксперимент провалился и статус жениха не подходит к сегодняшней действительности. Она хочет быть старомодной, но у нее не очень получается.

— У нее такое выражение лица, словно ей хочется прыгнуть в окно.

— Слишком низко, первый этаж. А почему они в таком случае за нами гонялись?