— Нет человека, которого нельзя убить, — мелодично проворковал Тулиппа.

— Мы знаем Асторре по Сицилии, — первый раз заговорил Граззелла. — Он там провел несколько лет. Он, конечно, везунчик, но он все знает и умеет. Мы подстрелили его в Сицилии и думали, что он умер. Если мы ударим вновь, надо бить наверняка. Он — опасный человек.

Тулиппа повернулся к Портелле.

— Ты заявлял, что этот парень из ФБР у тебя в кармане. Ради бога, используй его.

— Он на это не пойдет. ФБР — это тебе не нью-йоркская полиция. Убийством они марать руки не будут.

— Хорошо, — кивнул Тулиппа. — Тогда мы выкрадем одного из детей дона и обменяем его на Асторре. Марриано, ты знаком с его дочерью, — он подмигнул Рубио. — Думаю, тут проблем не возникнет.

Рубио предложение Тулиппы не приглянулось.

Он глубоко затянулся тонкой сигарой, выпустил струю дума.

— Нет, — резко бросил он и помолчал, прежде чем продолжить. — Девушка мне нравится. Я не буду способствовать ее похищению. И вам не позволю.

Брови остальных поднялись. Генеральный консул не входил в их лигу. Рубио, заметив реакцию своих гостей, обворожительно улыбнулся.

— Я знаю за собой эту слабость. Влюбляюсь.

Уж простите меня. Но дело не только в этом. Инсио, я понимаю, что похищения — твой фирменный прием, но в Америке это не сработает. Особенно если похитят женщину. У тебя есть шанс только в одном случае: похитить одного из братьев и попытаться быстро договориться с Асторре.

— Только не Валерия, — заявил Портелла. — Он служил в военной разведке, и у него полно друзей в ЦРУ. Ненужна нам эта головная боль.

— Значит, остается Маркантонио, — кивнул генеральный консул. — Переговоры с Асторре я могу взять на себя.

— Предложите за банки большую сумму, — мягко вставил Граззелла. — Избегайте насилия.

Поверьте мне, я это уже проходил. Использовал оружие вместо денег, и всегда мне это обходилось дороже.

Они в удивлении воззрились на него. Граззелла прославился своей страстью к насилию.

— Майкл, мы говорим о миллиардах долларов, — напомнил генеральный консул. — И Асторре все равно не хочет продать банки.

Граззелла пожал плечами.

— Если мы должны действовать, пусть так и будет. Но он очень осторожен. Если мы сможем выманить его на переговоры, тогда мы от него избавимся.

Тулиппа широко улыбнулся.

— Вот это я и хотел услышать. Марриано, — он повернулся к генеральному консулу, — тебе пора перестать влюбляться. Это очень опасный грех.

Марриано Рубио в конце концов убедил Николь и ее братьев сесть за стол переговоров с его синдикатом и обсудить возможность продажи банков. Разумеется, предполагалось и присутствие Асторре, но Николь не могла это гарантировать.

Перед совещанием Николь и ее братья получили от Асторре подробные инструкции. Они уяснили его стратегию: создать у синдиката ощущение того, что он — единственный противник продажи банков.

Встреча прошла в конференц-зале перуанского консульства. Официантов не было, но стол ломился от яств, а Рубио сам разливал вино. Поскольку днем у всех хватало дел, совещание началось в десять вечера.

Рубио представил собравшихся и взял на себя функции ведущего. Протянул Николь папку.

— Здесь изложены все подробности сделки.

Если говорить коротко, мы предлагаем рыночную стоимость плюс пятьдесят процентов. Хотя банки перейдут под наш полный контроль, в течение следующих двадцати лет вы будете получать десять процентов нашей прибыли. Станете очень богатыми и сможете наслаждаться жизнью, не думая о том, что каждый день надо ходить на работу.

Они подождали, пока Николь просмотрит бумаги. Наконец она подняла голову.

— Впечатляет. Но скажите мне, с чего такая щедрость?

Рубио нежно ей улыбнулся.

— Синергия «Синергия (сотрудничество, содружество) — в широком смысле совместное воздействие двух или нескольких факторов, когда результат получается выше, чем от воздействия этих же факторов, но по отдельности.». Весь нынешний бизнес — синергия. Со всеми компьютерами и самолетами, книгами и периодикой, музыкой и наркотиками, спортом и TV. Все синергия. С банками Априле мы сможем активнее воздействовать на международные финансы, будем контролировать строительство городов, выборы в государствах. У синдиката глобальные интересы, нам нужны ваши банки, отсюда и щедрость предложения.

Николь обратилась к другим членам синдиката.

Тулиппу сразила наповал красота Николь и решительность ее голоса, поэтому, прежде чем ответить, он одарил ее ослепительной улыбкой.

— В этой сделке мы участвуем на равных, но позвольте заметить, что для меня большая честь вести дела с семьей Априле. Никто не восхищался Вашим отцом больше, чем я.

Валерий с каменным лицом обратился к Тулиппе:

— Поймите меня правильно, я готов продать мою долю в банках. Но я бы предпочел единовременный расчет, без процентных выплат. Лично я хотел бы раз и навсегда развязаться с этими банками.

— То есть в принципе вы готовы продать? — спросил Тулиппа.

— Безусловно. Продать и поставить на этом точку.

Портелла хотел что-то сказать, но Рубио опередил его:

— Маркантонио, а как вы относитесь к нашему предложению? Оно вам нравится?

— Я склонен поддержать Вэла. Давайте рассчитаемся сразу, без ежегодных выплат. В этом случае мы сможем распрощаться и пожелать друг другу удачи.

— Отлично, тогда мы так и поступим, — кивнул Рубио.

— Но тогда вам придется поднять цену, — холодно заметила Николь. — Вам это по силам?

— Нет проблем, — с очередной улыбкой ответил Тулиппа.

— А как насчет нашего дорогого друга Асторре Виолы? — робко, с озабоченным лицом спросил Граззелла. — Он согласен?

Асторре нервно хохотнул.

— Знаете, я пришел к выводу, что банковское дело мне нравится. И дон Априле заставил меня пообещать, что банки я никогда не продам. Мне, конечно, очень не хочется идти против всей семьи, но я вынужден ответить отказом. А контрольный пакет, как вам известно, у меня.

— Но дети дона тоже владельцы банков, — напомнил генеральный консул. — Они могут подать в суд.

— Мы никогда этого не сделаем, — без запинки ввернула Николь.

Валерий помрачнел, а вот Маркантонио эта идея, похоже, позабавила.

— Ну, хватит, — пробормотал Портелла и начал подниматься из-за стола.

— Потерпите, — примирительно сказал Асторре. — Возможно, мне надоест быть банкиром.

Через несколько месяцев мы можем встретиться вновь.

— Разумеется, — покивал Рубио. — Но вы же понимаете, что деньги, которые мы собрали под эту сделку, не могут так долго лежать без движения. Нам придется пустить их в оборот. И вы, возможно, получите меньшую цену.

При расставании обошлось без рукопожатий.

— Он просто тянет время, — заявил Майкл Граззелла после ухода Асторре и братьев и сестры Априле. — Он никогда не продаст свою долю.

Тулиппа вздохнул.

— Такой симпатичный человек. Мы могли бы стать друзьями. Я пригласил бы его на мою плантацию в Коста-Рике. Показал бы ему, как можно жить.