Телефон чутко среагировал на ее мысли и вновь разразился трелью.
«Чтоб у тебя контакты закоротило…»
— Редакция.
— Вы загляните в баню номер тринадцать! Ночью загляните! — с ходу да с напором прокричал в трубку мужской голос. — Вы увидите, что там творится!
— А что там творится?
— Да публичный дом, понимаешь, открыли!
— В милицию звонили?
— А чего им звонить! Они сами завсегдатаи! Вы газета, вот вы и разберитесь!
— Вы уверены, что все так и есть, как вы говорите?
— А то нет! — незнакомец вдруг перешел на шепот: — Напротив я живу. Понятно? Бинокль морской у меня. Понятно? Примите меры! Сил нет смотреть на это безобразие.
Сообщать о себе подробности звонивший наотрез отказался.
«Странный тип. Импотент, наверное. А из этого, пожалуй, может кое-что получиться, — решила Светлана и записала в блокнот номер бани и несколько слов по сути вопроса. — Сосватаю-ка эту тему Димке Бережкову. Пусть развлечется, если начальство одобрит… О чем это я? Значит, рынок знакомств… Ах да… Артем. Конечно, он будет не в восторге. — Света покосилась на телефон, но тот равнодушно промолчал. — Да, не в восторге. Он у меня такой ревнивый. А я? Почему я не в восторге? Боюсь увлечься и воспользоваться-таки служебным положением?.. Неужели такое возможно?»
Покосившись еще раз на телефон, Светлана потянулась к своей сумочке, которая лежала на системном блоке компьютера, открыла ее и достала ежедневник. Здесь на первой странице она хранила фотографию своего жениха — Артема Балашова. Вот он — серьезный, с зачесанными назад волосами, правильными чертами лица, с волевым рисунком губ. На такого в любом брачном агентстве, несомненно, возник бы ажиотажный спрос. Но сердце этого красавца-мужчины уже давно было несвободно. В нем безраздельно царила журналистка Савельева.
«А ведь мы могли так никогда и не встретиться, — внимательно разглядывая фотографию, подумала Света. — Сколько прошло? Год… Боже, как летит время…»
Тогда, год назад, Балашов только-только начал свой бизнес на пару с другом Шуриком Родишевским — мелкооптовая торговля лекарствами. Вот на лекарственной почве Светлана и познакомилась с Артемом.
В то лето она похоронила мать — автокатастрофа. Похороны наложились на размолвку с отцом. Это он был в тот роковой вечер за рулем «Мерседеса», и в смерти матери Светлана целиком винила его. И не просто винила. Словами не обошлось. Она порвала с отцом всякие отношения, оставив его одного в семикомнатной квартире, сняла угол и начала новую самостоятельную жизнь, упорно отказываясь от всякой помощи родителя, которую он навязчиво предлагал через своих многочисленных охранников, секретарш, менеджеров.
Но начало новой жизни получилось комом. Из-за длительного стресса у Светланы пропал сон почти совсем. Обращаться к врачам она не стала, решила снять проблему сама, просто и быстро — снотворным. Света перепробовала их с десяток, но проку было мало. Вот тогда-то и появился Артем.
Она вышла на Балашова через его друга и компаньона Шурика Родишевского, к которому обратилась за новейшими американскими пилюлями. Артем сразу разобрался в ситуации. Как-то очень деликатно убедил Светлану отказаться от лекарств и предложил курс фитотерапии. Как оказалось, Балашов неплохо разбирался в травах, даром что по образованию был фармакологом. С помощью какой-то приготовленной еще по бабушкиному рецепту настойки Артем вернул Светлане нормальный сон почти за полторы недели. Этого времени вполне хватило для того, чтобы Света прониклась глубокой симпатией к своему новому знакомому.
Ей нравилась его обходительность, сдержанность, рассудительность — какой-то новый для нее тип мужчины. К концу третьей недели знакомства она с восторгом отдалась ему. Ее даже не остановило то, что Балашов женат. Впрочем, женат он был только на бумаге — находился в состоянии развода. Но когда месяца два спустя Артем предложил ей выйти за него замуж (к этому времени он уже был свободен), Светлана, удивляясь самой себе, ответила отказом. Они не разбежались, остались вместе — уже успели привыкнуть друг к другу. Более того, съехались. А предложения оформить отношения официально поступали от Балашова с тех пор регулярно. На последнее, прозвучавшее в новогоднюю ночь, Света ответила согласием.
Она бы и в этот раз отнекалась и отшутилась. Да, Артем обходительный, сдержанный, рассудительный, но… Все со знаком
И все же она сказала «да». И не только потому, что хорошо был подобран момент — новогодняя ночь. Сказала еще и потому, что в ней вдруг на секунду проснулся сухой прагматик. Чем Артем хуже других? Ничем. Свой бизнес, скромный, правда, но свой. Но это все дело второе. Главное, Балашов любит ее, беззаветно, трогательно, искренне. Сказал же кто-то из великих, что из двух любящих по-настоящему любит только один, а второй всего лишь позволяет любить. Так почему не быть тем, кто позволяет?
И словно в доказательство той роли (первой роли), которую она брала на себя, Света назначила свадьбу на осень. Артем хотел весной, но принял условие невесты (уже невесты!) безропотно. Но даже если бы ему удалось настоять на своем, все равно свадьбу пришлось бы отложить. В самом начале весны скоропостижно скончался Шурик Родишевский — сердечный приступ. И Светлана и Балашов были потрясены этой смертью. Особенно Балашов, переживший настоящую душевную травму.
Глядя на то, как Артем мучается потерей друга (ей ли, потерявшей мать, не понять его!), она поклялась себе, что сделает все, чтобы никогда не причинить ему новых мук, включая муки ревности.
И вот это дурацкое задание.
«Все! Иду в отказ!» — решила Света.
Она захлопнула ежедневник, убрала его в сумочку, сняла с телефона трубку, но набрать номер Велосипеда не успела. Дверь открылась, и в комнату вошла Кира Тапоркова, загорелая (солярий), подтянутая (фитнес-центр), источающая запах дорогих духов («Мажи Нуар»), в лаковых туфельках (Патрик Кокс), в кожаных брючках (Гуччи), смелом топе (Хьюго Босс), с часиками от… Вот от какого модного дома были часы на руке у Киры, Светлана вспомнить не смогла, хотя Тапоркова хвасталась ими и всем остальным (в шутку, а на самом деле всерьез) не далее как сегодня утром.
— Ах, вот мы где, — улыбнувшись, сказала Кира. — Тебе привет от твоего папашкина, Владимира Петровича. Я со съезда предпринимателей. — Она небрежно бросила сумочку (Пьер Карден) на свой стол. — Видела его там. Он у тебя такой душка. Завидую. И ведь все тебе достанется.
«Все мне достанется! Вот змея!»
Светлана еле сдержалась. Но что правда, то правда. Владимир Петрович Савельев, ища примирения с дочерью и не зная, как доказать свою родительскую любовь, взял да и завещал Свете вскоре после разрыва все, что у него было, начиная с квартиры и кончая акциями компании, учредителем и генеральным директором которой он являлся.
Света на этот жест никак не прореагировала. Зато очень болезненно прореагировал Артем, когда на первой стадии знакомства она рассказала ему про завещание. Покупать любовь дочери подобным образом?! Дешевле и оскорбительнее нельзя ничего придумать!
— Отец только что звонил мне, — соврала Светлана. — Тебя упомянул. Сказал, что только законченная провинциалка может выбрать в такую жару духи «Мажи Нуар».
Кира снесла укол все с той же улыбкой.
— А за сплетнями твой папа не забыл тебя поздравить с новым интересным заданием? — спросила она.
«Ого! И полчаса не прошло, как я вышла от Велосипеда, а уже всем все известно. Одно слово — газета».
— А я вот хочу тебя искренне поздравить, — продолжила Кира, — и… предупредить…
Последовала многозначительная пауза.
