Зд?сь почивалъ онъ, кофе кушалъ,Прикащика доклады слушалъИ книжку по утру читалъ....И старый баринъ зд?сь живалъ;Со мной, бывало, въ воскресенье,Зд?сь подъ окномъ, над?въ очки,Играть изволилъ въ дурачки.Дай Богъ душ? его спасенье,А косточкамъ его покойВъ могил?, въ мать-земл? сырой!» —
XIX.
Татьяна взоромъ умиленнымъВокругъ себя на все глядитъ,И все ей кажется безц?ннымъ,Все душу томную живитъПолумучительной отрадой:И столъ съ померкшею лампадой,И груда книгъ, и подъ окномъКровать, покрытая ковромъ,И видъ въ окно сквозь сумракъ лунной,И этотъ бл?дный полусв?тъ,И Лорда Байрона портретъ,И столбикъ съ куклою чугуннойПодъ шляпой съ пасмурнымъ челомъ;Съ руками, сжатыми крестомъ.
XX.
Татьяна долго въ кель? моднойКакъ очарована стоитъ.Но поздно. В?теръ всталъ холодной.Темно въ долин?. Роща спитъНадъ отуманенной р?кою;Луна сокрылась за горою,И пилигримк? молодойПора, давно пора домой.И Таня, скрывъ свое волненье,Не безъ того, чтобъ не вздохнуть,Пускается въ обратный путь.Но прежде проситъ позволеньяПустынный за?мокъ нав?щать,Чтобъ книжки зд?сь одной читать.
XXI.
Татьяна съ ключницей простиласьЗа воротами. Черезъ деньУжъ утромъ рано вновь явиласьОна въ оставленную с?нь,И въ молчаливомъ кабинет?Забывъ на время все на св?т?,Осталась наконецъ одна,И долго плакала она.Потомъ за книги принялася.Сперва ей было не до нихъ,Но показался выборъ ихъЕй страненъ. Чтенью предаласяТатьяна жадною душой;И ей открылся міръ иной.
XXII.
Хотя мы знаемъ, что Евгеній,Издавна чтенья разлюбилъ,Однако жъ н?сколько творенійОнъ изъ опалы исключилъ:П?вца Гяура и Жуана,Да съ нимъ еще два-три романа,Въ которыхъ отразился в?къ,И современный челов?къИзображенъ довольно в?рноСъ его безнравственной душой,Себялюбивой и сухой,Мечтанью преданной безм?рно,Съ его озлобленнымъ умомъ,Кипящимъ въ д?йствіи пустомъ.
XXIII.
Хранили многія страницыОтм?тку р?зкую ногтей;Глаза внимательной д?вицыУстремлены на нихъ жив?й.
