Конечно не одинъ ЕвгенійСмятенье Тани вид?ть могъ;Но ц?лью взоровъ и сужденійВъ то время жирный былъ пирогъ(Къ несчастію, пересоленой);Да вотъ въ бутылк? засмоленой,Между жаркимъ и блан-манже,Цимлянское несутъ уже;За нимъ строй рюмокъ узкихъ, длинныхъ,Подобныхъ таліи твоей,Зизи, кристалъ души моей,Предметъ стиховъ моихъ невинныхъ,Любви приманчивый фіялъ,Ты, отъ кого я пьянъ бывалъ!
XXXIII.
Освободясь отъ пробки влажной,Бутылка хлопнула; виноШипитъ, и вотъ съ осанкой важной,Куплетомъ мучимый давно,Трике встаетъ; предъ нимъ собраньеХранитъ глубокое молчанье.Татьяна чуть жива; Трике,Къ ней обратясь съ листкомъ въ рук?,Зап?лъ, фальшивя. Плески, кликиЕго прив?тствуютъ. ОнаП?вцу прис?сть принуждена;Поэтъ же скромный, хоть великій,Ея здоровье первый пьетъИ ей куплетъ передаетъ.