Его волшебная струяРаждала глупостей не мало,А сколько шутокъ, и стиховъ,И споровъ, и веселыхъ сновъ!
XLVI.
Но изм?няетъ п?ной шумнойОно желудку моему,И я Бордо благоразумнойУжъ ныньче предпочелъ ему.Къ Аи я больше не способенъ;Аи любовниц? подобенъБлестящей, в?треной, живой,И своенравной, и пустой...Но ты, Бордо, подобенъ другу,Который, въ гор? и въ б?д?,Товарищъ завсегда, везд?,Готовъ намъ оказать услугу,Иль тихой разд?лить досугъ.Да здравствуетъ Бордо, нашъ другъ!
XLVII.
Огонь потухъ; едва золоюПодернутъ уголь золотой;Едва зам?тною струеюВіется паръ, и теплотойКаминъ чутьдышетъ. Дымъ изъ трубокъВъ трубу уходитъ. Св?тлый кубокъЕще шипитъ среди стола.Вечерняя находитъ мгла...(Люблю я дружескія вракиИ дружескій бакалъ винаПорою той, что названаПора межъ волка и собаки,А почему, не вижу я.)Теперь бес?дуютъ друзья:
XLVIII.
— «Ну, что сос?дки? Что Татьяна?Что Ольга р?звая твоя?»— «Налей еще мн? полстакана...Довольно, милый... Вся семьяЗдорова; кланяться вел?ли.Ахъ, милый, какъ похорош?лиУ Ольги плечи, что за грудь!Что за душа!... Когда нибудьЗа?демъ къ нимъ; ты ихъ обяжешь;А то, мой другъ, суди ты самъ:Два раза заглянулъ, а тамъУжъ къ нимъ и носу не покажешь.Да вотъ... какой же я болванъ!Ты къ нимъ на той нед?л? званъ.»
XLIX.
— «Я?» — «Да, Татьяны имяниныВъ субботу. Олинька и матьВел?ли звать, и н?тъ причиныТеб? на зовъ не прі?зжать.»«Но куча будетъ тамъ народуИ всякаго такого сброду...»— «И, никого, ув?ренъ я!Кто будетъ тамъ? своя семья.По?демъ, сд?лай одолженье!Ну чтожъ?» — «Согласенъ.» — Какъ ты милъ!При сихъ словахъ онъ осушилъСтаканъ, сос?дк? приношенье,Потомъ разговорился вновьПро Ольгу: такова любовь!
