«Я?» — «Да, Татьяны имениныВ субботу. Оленька и матьВелели звать, и нет причиныТебе на зов не приезжать». —«Но куча будет там народуИ всякого такого сброду…» —«И, никого, уверен я!Кто будет там? своя семья.Поедем, сделай одолженье!Ну, что ж?» — «Согласен». — «Как ты мил!»При сих словах он осушилСтакан, соседке приношенье,Потом разговорился вновьПро Ольгу: такова любовь!
L
Он весел был. Чрез две неделиНазначен был счастливый срок.И тайна брачныя постелиИ сладостной любви венокЕго восторгов ожидали.Гимена хлопоты, печали,Зевоты хладная чредаЕму не снились никогда.Меж тем как мы, враги Гимена,В домашней жизни зрим одинРяд утомительных картин,Роман во вкусе Лафонтена…47Мой бедный Ленский, сердцем онДля оной жизни был рожден.
LI
Он был любим… по крайней мереТак думал он, и был счастлив.Стократ блажен, кто предан вере,Кто, хладный ум угомонив,Покоится в сердечной неге,Как пьяный путник на ночлеге,Или, нежней, как мотылек,В весенний впившийся цветок;Но жалок тот, кто всё предвидит,Чья не кружится голова,Кто все движенья, все словаВ их переводе ненавидит,Чье сердце опыт остудилИ забываться запретил!
Глава пятая
О, не знай сих страшных снов
Ты, моя Светлана!
Жуковский
I
В тот год осенняя погодаСтояла долго на дворе,Зимы ждала, ждала природа.Снег выпал только в январеНа третье в ночь. Проснувшись рано,В окно увидела ТатьянаПоутру побелевший двор,Куртины, кровли и забор,На стеклах легкие узоры,Деревья в зимнем серебре,Сорок веселых на двореИ мягко устланные горыЗимы блистательным ковром.Всё ярко, всё бело кругом.