Рисовать трехмерное изображение на двухмерном листе – занятие не из простых, поэтому пришлось рассматривать забаву гройгов в сечениях, и только потом сводить полученные зависимости вместе. Не буду утомлять описанием своих действий: вычислений там практически не было. Так, прикидывал на глазок. В конце концов, меня интересовало только направление требуемого перемещения «бусин» и достаточное число. Конечно, любой из моих родственников в мгновение ока нашел бы решение этой задачки (а Созидающие еще бы и построили модель из клочков ky-cenn), но за неимением иглы и копье сойдет. Тем более, дырки им колоть не надо…

Когда Мантия начала претворять в жизнь мои «расчеты», я позволил себе только на Втором Уровне проследить за изменением окраски и фокуса Кружева чар – на большее сил не оставалось. Процесс «открытия клетки», кстати, занял очень непродолжительное время. Только с первым из найо моя подружка церемонилась: для того, чтобы я имел возможность понаблюдать. А со вторым… Короткая вспышка, и готово.

Освобожденные из ловушки оборотни бессильно распластались на полу. Ну конечно, им же нужно восстановиться.

– Приходите в себя, только… Не шалите здесь. Перед хозяевами неудобно будет.

Одарив найо таким напутствием, я поднялся наверх, но в кухню возвращаться не стал, а вышел на воздух. За ворота замка.

Над морем и сушей по-прежнему висел туман. Как говорила Гани, такая погода обычна для местной зимы. Довольно теплой зимы: хоть вода и показалась мне ледяной, на самом деле, в этих краях она никогда не замерзает. И снег почти не выпадает, поэтому трава растет круглый год, на радость мемекающим рогатым оглоедам, из пуха которых получается удивительно мягкая и теплая пряжа…

Присаживаюсь на замшелый валун у ворот.

В голове – ни единой мысли. Все верно: путь выбран, препятствия устранены, о чем еще думать? Просто шагать и шагать…

– Решаешь, как поступить? – тихо спросила подошедшая сзади гройгери.

– Уже. Решил.

– И как? Доволен решением?

– Наверное. Не знаю. Но чувствую себя лучше. Легче, что ли.

– Это хорошо, – Гани примостилась рядом. – Собираешься в путь?

– Да. Это заметно?

– Конечно. Всегда видно, когда кто-то готов идти. Неважно, куда и зачем. Просто – готов.

– Как раз мой случай… Ой, все хотел спросить, да времени не было. Что это за приветствие, которым вы обменивались?

– Приветствие?

– Ну да. Что-то про «разрушителя».

Гройгери повернула голову и странно посмотрела на меня.

– Почему спрашиваешь? Из любопытства?

– Отчасти. Хотя, нет, вру. Мне просто НУЖНО знать. Почему-то. У Вас никогда не бывает такого ощущения? Необходимости?

– Понятно… – протянула Гани. – Это древний обычай.

– Древний?

– Достаточно старый, чтобы раствориться в крови. Народ гройгов чтит Разрушителя.

– И кто он такой, что ему поклоняется целый народ?

– Не поклоняется. Чтит. Уважает. Отдает должное, – укоризненно поправляют меня.

– Должное? Ему что-то должны? Или он что-то должен кому-то?

– И первое, и второе. Но это длинная история…

– А я не тороплюсь.

– Хочешь ее услышать?

– Буду признателен, если расскажете. Но сначала ответьте на вопрос. Кто Вы?

Светлые глаза вспыхивают улыбкой.

– Та, кто я есть.

– Перефразирую: к какой расе Вы принадлежите?

– Сомневаешься в том, что я – гройгери?

– Вы сами дали повод для сомнений.

– Когда же?

– Несколько часов назад. И сейчас. Вы сказали «народ гройгов», а не «мой народ».

Она молчит, всматриваясь в серый пух тумана.

– Правильно. Имеющий уши, да услышит. Имеющий разум, да поймет… А сам-то как думаешь?

– Вы не задали мне ни одного вопроса по существу. Ни кто я, ни откуда пришел, ни по какой причине оказался в море. Либо Вы напрочь лишены любопытства, либо… И так знаете ответы на эти вопросы. Мне кажется, второе – вернее. Но если Вам все обо мне известно, значит, Вы…

– Когда-то была.

– Разве можно перестать быть драконом?

– Если очень захотеть. И если мир поддержит твое желание. Я приняла Изменение.

– Должно быть, причина была очень серьезной?

– Для меня – да, – улыбнулась Гани. – И я расскажу о ней. В числе всего прочего.

Она устроилась поудобнее и начала, по-прежнему глядя в туман, а я смотрел на облачка пара, в которые превращались слова, слетавшие с потрескавшихся губ:

– Мы были молоды и увлечены собственным могуществом. Но мир тоже был молод и нуждался в опеке, а какие опекуны из ослепленных Силой, азартных и непоседливых юнцов? О нет, мы старались. Как могли, а могли мы многое. Почти все… Пока Гобелен не принял предписанный вид, мы могли разодрать его по ниточкам. И раздирали. Кто с умыслом, кто – по незнанию… И чаши весов не находили покоя. В мире, где Силой Источников могло овладеть почти каждое существо, непременно находились желающие заполучить больше, чем им отпущено. И шли войны. Кровопролитные. Вековые. Долгая Война покажется игрушечной по сравнению с ними… И тогда один из нас нашел решение. Простое и гениальное: нужно создать оружие, разрушающее магию и возвращающее заимствованную Силу обратно в Источники. Мы ухватились за эту идею. Но очень скоро оказалось, что оружие непременно должно быть живым, ибо мертвый предмет, и даже