понимаю.

Девушки, обнимая друг друга за талию и хихикая, вышли из ворот на улицу и остановились перед Смеляковым. Черты их молодых лиц казались более мягкими в ночном освещении, чем днём, кожа была матовой. Эрмина, в отличие от Аули, не могла похвастать красотой, она была типичной финнкой, с холодным и немного грубоватым рисунком лица, но и она выглядела сейчас привлекательно. Волосы блестели, вероятно, обрызганные лаком. Обе девушки стояли, чуть расставив ноги и касаясь друг друга плечами. От них пахло духами и вином, и эти исходившие от женских тел запахи пробуждали в Смелякове вполне определённое желание.

— Виктор, — повторила Эрмина, — мы пили вино, мы очень веселы… Мы можно будем веселиться вместе?

— Я не могу веселиться, — Смеляков развёл руками. — Я работаю. Ай ду май ворк. Окей?

— Oh, forget about your work! — махнула рукой Эрмина. — There is no one around! Do you want to drink?[35]

Виктор отступил от них на шаг:

— Дринк? Нет, нет, нельзя мне дринк. Вот этого совсем нельзя.

Эрмина что-то сказала на финском языке, обращаясь к Аули, та кивнула и улыбнулась. Её хмельные глаза остановились на лице Смелякова, и он увидел в её взгляде гораздо больше, чем просто невинный флирт.

«Чёрт возьми, как у них всё легко! Ничто не мешает им! Ничто не сдерживает! И ведь они нормальные девчонки, не потаскушки какие-нибудь!»

Они обе шагнули к Виктору, что-то лопоча по-своему, и он их абсолютно не понимал. Эрмина вдруг погладила его по груди, и он вздрогнул от неожиданности. Её рука была жаркой и крепкой. Девушка что-то прошептала, и Виктор почувствовал, что по его телу пробежали мурашки.

— You look like one of us[36]… Как финский, — Эрмина дотронулась до его головы, чуть сдвинув фуражку. — Волосы… Светлые совсем…

Он посмотрел поверх её плеча на противоположную сторону переулка. Воронин, стоявший на воротах посольства Конго с любопытством наблюдал за разворачивавшимся на его глазах действом. Заметив взгляд Виктора, он бесшумно похлопал в ладоши.

— Вот чёрт, — прошептал Смеляков и попытался освободиться от Эрмины, но в ту же минуту к нему сбоку подступила Аули, и он ощутил, как её пальцы начали поглаживать его руку. Виктору стало нестерпимо жарко. — Послушайте, мне же нельзя ничего такого. Я на посту. Плиз, очень, очень прошу вас…

— I think we need some more drink[37], — Эрмина подмигнула Смелякову и, покачиваясь, прошмыгнула в ворота.

Аули надула губки, её ладонь скользнула вверх по руке Смелякова и остановилась на его плече. Указательный палец потёрся о погон.

«Боже, какие у неё руки, — промелькнуло в голове в Виктора. — Какая притягательность исходит из неё! Ну почему же я не имею права на эту девушку?»

Аули едва слышно сказала что-то, затем сразу засмеялась очень громко и уткнулась лбом Виктору в грудь. Аромат её волос нахлынул на Виктора с такой силой, что у него закружилась голова.

«Ёлки-палки!»

Он позволил своим пальцам обхватить запястье той руки Аули, что лежала у него на груди. Он не знал, что соприкосновение с её бархатной кожей выведет его из равновесия.

Аули поняла его движение, как приглашение к продолжению. Её лежавшая на его плече рука тут же оказалась у него на шее. Смеляков почувствовал тяжесть в ногах, его голова едва заметно склонилась, подбородок притронулся ко лбу девушки.

«Всё! Хана! Больше не могу! Будь что будет!»

Он сделал шаг в сторону будки и провёл ладонью по своему взмокшему лицу. Он ещё мог остановиться, но он посмотрел через плечо, увидел приоткрытые губы Аули и понял, что не осталось в мире той силы, которая могла удержать его от опрометчивого шага.

В том доме, где был сквозной подъезд, находилось полуподвальное помещение, закреплённое за сотрудниками ООДП. Туда время от времени постовые отлучались на несколько минут, чтобы попить чаю или справить нужду. Ключ от комнаты висел на стене будки. Виктор протянул руку, чувствуя себя одурманенным, и снял ключ с гвоздя.

— Пошли, — он потянул Аули за собой, и она повиновалась, играя своими тонкими пальцами с его ладонью.

Входя в подъезд, он оглянулся и увидел, как сквозь туман, фигуру Воронина перед воротами посольства Конго. Лейтенант опять похлопал в ладоши и стал медленно двигаться к посольству Финляндии.

«Плевать!» — просвистело в голове Виктора.

Он буквально ввалился в тесную каморку и сгрёб Аули в охапку. Она нежно ойкнула и вся растаяла в его объятиях. Виктора распирало, голова кружилась, чувства перехлёстывали через край, он не мог совладать с ними. Он читал в книгах, что страсть бывает бешеной, но сам никогда не испытывал такого неукротимого чувства. Каким-то особым зрением он наблюдал за собой со стороны и не мог поверить в происходившее. Это было что-то невероятное, какой-то другой мир, другое измерение…

Жёлтый свет уличных фонарей заливал край тесного диванчика и угол стола, на котором виднелись гранёные стаканы с прилипшими ко дну чаинками. В полосу света попало лицо Аули. Глаза её широко раскрылись, затем зажмурились. Расстёгнутая блузка сползла, обнажив округлость белого плеча и мягкую тень возле ключицы. Потянувшиеся к Виктору губы затмили всё…

Время остановилось. Разлившееся вокруг небытие наполнилось тонким колыханием женских вздохов и нежным запахом девичьей плоти…

Действительность дала знать о себе внезапным звуком подъехавшего автомобиля и хлопнувшей дверцы. Смелякову хватило доли секунды, чтобы понять, что приехала проверка.

«Одеваться!» — скомандовал он себе, и в его голове вдруг сделалась исключительная ясность. От недавней затуманенности сознания не осталось и следа.

Виктор оделся в считанные секунды. Даже в армии он не одевался так быстро.

— Тихо! — он приложил руку к губам Аули.

— Ну и где он? — Смеляков узнал голос майора Захарова, начальника отделения.

Девушка села на диване, поджав под себя ноги. Она была обворожительна в своей наготе, но Виктор больше не видел её. Две-три секунды он смотрел в окно, располагавшееся почти на уровне тротуара, затем быстро придвинулся к Аули и прошептал:

— Не выходи! Туда, — он показал пальцем на окно, — нельзя! Аули, оставайся здесь. Поняла? Зис рум… Стэй ин зе рум…

Он в два прыжка оказался в подъезде и, оправив форму, сделал глубокий вдох. Толкнув дверь подъезда, он заставил себя принять равнодушный вид и вышел на улицу.

Возле его будки стояла «волга», перед ней топтался, посматривая на часы, майор Захаров. В двух шагах от него стоял Воронин.

— Куда Смеляков делся? — майор повернулся к Воронину. — Почему он не на посту?

— Так ведь… — начал неопределённо Воронин.

— Товарищ майор! — Смеляков в один прыжок оказался возле Захарова — На посту всё в порядке!

— А где вы шляетесь? — Захаров метнул на него холодный взгляд.

— Совершаю обход территории по периметру! — отчеканил Смеляков.

— Обход? Ну да, понятно, понятно, — кивнул Захаров. — А откуда вы сейчас вышли? Что-то я не пойму, как вы обходите территорию.

— Тут подъезд со сквозным проходом, товарищ майор! — отрапортовал Смеляков.

— А ну проводите меня, я взгляну.

— Сюда, товарищ майор…

Смеляков решительно направился к подъезду, с ужасом думая о том, что в любую минуту оттуда могла выйти Аули. Захаров прошёл за Виктором внутрь и сразу задел ногой о какой-то болт. Эхо отозвалось гулким