любить. Это качества зрелой личности.
Вспомните обряды инициации взрослости в племенах.
Близится время, когда вам предстоит сделать выбор: встаете ли вы на путь развития собственной жизни, – да, с риском, трепетом и мужеством, – или… продолжаете оставаться винтиком родительской семьи, удовлетворяя запросы про-системы.
– Я хочу, чтобы семья меня отпустила…
– Это мертвые формулировки: Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ОН, ОНА, ОНИ… В них нет ВАШЕГО Я. Только с Вашей стороны может быть такой шаг.
– Правильно ли я поняла, что это не люди вокруг начнут меняться и меня замечать, а все дело во мне? Я смещаюсь в следующую стадию, отбрасываю лишнее, делаю выбор и…
– Поздравляю! – вскричала я. – Это ответственное заявление.
Она победно улыбалась.
– А как же?..
– Пребывайте в вопросе и будьте внимательны в своем бытие. Ответы – они рядом.
Спонтанная самопсихотерапия (ССПТ)
Телефонный вариант
Звонок мобильного застал меня в гостях моей подруги, где мы по обыкновению вели разговор об интересном для нас в тот момент – о предназначении Психэ и о возможностях само-Психэ-терапии.
Звонил мой приятель.
– Привет! Как дела? Тут знаешь, такое дело… Парень есть один – попал в аварию, разбился, ампутировали ногу. Сейчас уже выписался из больницы, находится дома. Работать может, его оставили на работе… Но депрессия страшная… Возьмешься?
Пока отвечала, размышляла: «Ситуация острая. Дезадаптирован. Потеря, но не значимого Другого, а значимой части себя…»
– Возьмусь.
– На дом сможешь приезжать? Он живет в Подмосковье…
– Смогу. Можешь дать ему мои телефоны…
– Спасибо…
– И тебе… Пока.
Прошло несколько дней. Я забыла об этой просьбе, как неожиданно в конце рабочего дня меня настиг звонок телефона. Я подняла трубку, услышала тихий монотонный мужской голос. Он говорил медленно, с большими паузами, растягивая слова.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте.
– Меня зовут Владислав. Я от М.
– Слушаю Вас.
– Может, он Вам рассказывал… Несколько недель назад я попал в аварию… Теперь вот без ноги…
– Да, припоминаю. Слушаю Вас внимательно.
– У меня депрессия… Я ничего не хочу, не знаю, как дальше жить… таким вот…
Он замолчал. Молчала и я, ожидая продолжения разговора.
– Может быть, Вы сможете мне как-то помочь… приезжать что ли… как-то… поговорить со мной? Помочь мне встать на ноги, – он запнулся, – в смысле… почувствовать уверенность в себе.
Похоже он и сам был не очень уверен в необходимости наших встреч.
Он опять замолчал.
– Возможно.
– А вот если на дом?..
– Думаю, возможно.
– То… это будет сколько-то стоить?..
Я удивилась его вопросу и, в свою очередь, решила удивить его.
– Да, конечно.
– Сколько?..
– Пять тысяч… каждая встреча…
Он сглотнул и опять замолчал. Надолго. Потом я услышала:
– Я не понял: пять тысяч одна встреча!? А сколько она длится?
– Час.
– Пять тысяч один час?!
Похоже, удивлению его не было предела… Кроме того, голос его сильно изменился, нарастая по темпу и громкости. Он явно начал злиться…
– Да, ситуация требует того…
Он почти кричал в трубку:
– Да Вы что? В своем ли уме? Я уж лучше сам все сделаю и без Вас обойдусь… Сам смогу встать на ноги. Даже без ноги… Понятно? Вам понятно?
Я не успела ему ответить, как услышала в трубке короткие гудки.
Я ухмыльнулась уже сама себе.
Понятно. Чудесно, что и без меня обойдетесь…
Это как раз то, что надо.
Вектор поменял направление от болезни к здоровью.
Так свершился первый шаг на пути выздоровления. Спонтанно-самостоятельный… На этом пути возникшая агрессия как сгусток энергии с мощным внутренним потенциалом сослужит гораздо большую службу, чем размазанное безразличие…
Новая история
И вот она, новая история. Истории рождаются сами по себе, без моего активного участия. Когда приходит новый человек, очередной посетитель, и начинает свой рассказ, свое повествование – в этот момент рождается история. А я сижу и внимательно слушаю. Слушаю человека и вслушиваюсь в себя. Через некоторое время внутри звенит звоночек, как будто открываются двери, и приходит моя очередь говорить. Я лишь передаю то, что вижу, слышу и чувствую сама. Или даже, что чувствую через себя…
В этот раз она была неузнаваема: слезы, размытая тушь, замкнутый в себя взгляд. Вернее, и взгляда-то не было. Она смотрела, но не видела. Ничего. Даже в себе. У меня почему-то возник образ печального яблока.
– Что привело Вас?
Она продолжала всхлипывать, потирая рукой лоб. Одышка мешала ей говорить.
– Ничего… ничего не получается… У меня есть ощущение какой-то никчемности… своей ненужности что ли… Ни цели, ни смысла. Я иду, сама не знаю куда. Иногда думаю… в каком-то неизвестном направлении двигаюсь. Это похоже на разорванность бытия, фрагментарность его. В такие периоды я теряю ощущение себя, теряю радость восприятия, самостоятельности, ответственности. Перестаю ощущать знаковость своего пути… Да, да я перестаю ощущать свой путь.
Она в очередной раз всхлипнула, а я подумала, что за этим внешним хаосом, вероятно, есть своя логика ее состояния на сей день, когда самовыражение сопровождается такими эмоциями в многогранной системе координат внутреннего ощущения, где очень много параметров. Рациональная она или иррациональная, стройная линейная или объемная – ее предстоит отыскать.
Между тем, она продолжала:
– Вдруг как-то сразу потерялся смысл, перестало что-либо получаться. На внешнем уровне события происходят странные: в доме перегорели лампочки, сломались электроприборы, вся электроника: компьютеры, видеомагнитофон, фотоаппарат, телефон. И это не все: перестали приходить люди, уменьшился денежный доход. В результате не на что куда-то сходить, поехать.
Она продолжала плакать и говорить. Я размышляла. Все перечисленное относится к предметам и явлениям связи с внешним миром. Мир как будто ограничивает ее во взаимодействии с собой. К чему бы это? О чем написано, предписано в книге ее бытия? Перед моим внутренним взором открылись страницы полюбившегося романа Густава Майринка.
