Кэмбриджа сэр Сесил Берли, который сам является членом Тайного совета. А раз так, то хорошо, что он, Сэм, предусмотрительно сообразил составить донос анонимно…»

— Господин коронер ее величества, — льстиво усмехаясь, промолвил богослов, — по государственному делу хочет дознаться, на каком основании было присвоено звание магистра искусства бывшему нашему выпускнику Кристоферу Марло?

Сэр Уолтер с презрением глянул на него, однако, к утешению Сэма, подчинился.

— Что ж, это можно сейчас же выяснить, — сказал он и открыл сейф, вмонтированный в стену. Оттуда он вынул толстенную книгу-тетрадь правительственных постановлений и приказов, полистал ее, отыскивая нужную страницу, и протянул Джону: — Прошу, коронер, читайте. Этот приказ Тайного совета не требует никаких комментариев.

Джон Шорт читал, а из-под его руки заглядывал слишком любопытный доктор богословия, тяжело дыша вонючим чесноком, которого с утра наелся, боясь, вероятно, чумной эпидемии, лютовавшей в Лондоне:

Джон закрыл книгу и старательно защелкнул серебряные застежки, а затем сказал, подавая ее сэру Уолтеру:

— Славный он человек, господин…

— Именно! — медовым голосом отозвался его преподобие Сэм. — И я говорил господину коронеру, что Кристофер Марло — достойный и добропорядочный молодой ученый, украшение колледжа Тела Христового. Такими студентами Кембридж может только гордиться!

Джон Шорт уставился на него и от негодования даже онемел, а когда пришел в себя, во весь голос воскликнул:

— Ну и сволочь же Вы, святой отец! Вы же лживы, Ваше преподобие, будто злой пес!

Доктор богословия побелел. А эта парочка еретиков, никого не стесняясь, ну прямо как развращенные студенты, издевательски и унизительно засмеялась ему, преподобному Сэму, в глаза…

…Джон Шорт гнал коня домой и мысленно перебирал ход событий, о которых узнал. Выходило так, что Кристофер Марло исчезал именно в те годы, когда происходило что-нибудь очень важное.

Теперь Джон Шорт уже не имел никакого сомнения, что в маленьком Дептфорде произошло значительное политическое преступление. Убили, негодяи, Криса! При самозащите… Теперь он выяснит, кого же защищали убийцы своим преступлением. Он докопается, почему один экземпляр рукописи «Герцога Гиза» украли, а другой сожгли. Все выяснит… Не виселица, а топор палача ждет убийц…

Поздно вечером 1 июня 1593 года забрызганный грязью и уставший Джон Шорт вернулся в спящий Дептфорд.

Это произошло 30 мая 1593 года…

…Дептфордский коронер Джон Шорт еще издалека услышал раскатистый, пронизанный неподдельной злостью голос капитана и богатого купца Московской компании Энтони Марло:

— Эй вы, на юте! А ну, быстрее загружайте трюм, загружали бы вами черти котлы в пекле!

Капитан гремел — работа на корабле кипела.

На верхней ступеньке трапа сидел подавленный, хмурый Джон Хинт с трубкой в зубах и черной бутылкой рома на коленях. Конец его деревяшки, окованный медью, торчал словно ствол мушкета.

Когда коронер приблизился, он сказал ему, как будто они уже продолжительно разговаривали:

— Напрасно парни привели тех душегубов к тебе…

— А чего их жалеть? — удивился Джон Шорт, однако не удивляясь тому, что Хинт знает об убийстве: в маленьком Дептфорде все новости распространяются вмиг.

— Это уж точно, поторопились, — так же задумчиво продолжал седой боцман. — Им бы сейчас сушиться на солнышке, болтаясь на рее «Золотой лани». Скажу я тебе, Джон, если бы тут был адмирал Дрейк, он бы собственноручно накинул им петли на шеи. Сэр Френсис любил бедолагу Кита…

— Если они виновны, от виселицы не уйдут! — твердо пообещал Шорт.

— Но на рее — видней, — со знанием дела разъяснил ему бывший пират. — Не следует, Джон, пренебрегать великолепными обычаями джентльменов удачи.

Неожиданно их внимание привлекла небольшая кавалькада всадников, которая во весь опор мчалась к берегу. Кони были взмылены, видать, бежали издалека, но всадники не уставали их подгонять. Возглавлял отряд розоволицый офицер в бархатном берете с белыми перьями, красном плаще и высоких кожаных ботфортах. Из-под плаща поблескивал на солнце дорогой отливающий синью панцирь и золотой эфес рыцарской шпаги, в притороченных к седлу кобурах торчали пистолеты. За офицером торопилось полдюжины солдат в лохматых медвежьих шапках, надвинутых на самые брови.

— Коронер Шорт? — спросил офицер, сдерживая на причале разгоряченного коня, который возбужденно бил копытами по деревянному настилу.

— Так точно, сэр! — ответил Джон.

— А, будь Вы неладны! Я Вас еле нашел…

— А что у Вас произошло, благородный сэр?

— У меня — ничего, а вот у Вас сегодня произошло убийство.

— Я знаю об этом, сэр, — спокойно ответил Джон. — Убийцы задержаны, и я провожу расследование.

— Прошу немедленно передать мне дело, вещественные доказательства и задержанных! — властно приказал незнакомец.

— На каком основании, сэр? Кто вы такой?

— На том основании, что вы имеете честь разговаривать с сэром Демби — коронером двора ее величества королевы Елизаветы. Прошу подчиняться моим приказам!

— Я же говорил, что парни поспешили, — хмуро изрек Джон Хинт и приложился к бутылке: — За упокой души раба божьего Кристофера!

Однако, к его искреннему изумлению, дептфордский богатырь повел себя независимо.

— Если я не ошибаюсь, сэр, — сказал он решительно, — власть коронера двора распространяется только на семь миль вокруг от места пребывания ее королевского величества. Или не так? Может, в законе есть изменения?

Офицер усмехнулся и глянул на него прищуренными глазами.